Взяв грамоту к угличскому тиуну Семейка Головин убыл.
Дворовые мужики перегнали бочку нефти. Вышло полбочки маслянистой жидкости. Очевидно, это был керосин. В котле осталась густая мазеобразная масса мазута. С керосином все понятно — надо ладить керосиновую лампу, а вот мазут передал Савве на испытания в качестве смазки для механизмов. Смазку здесь осуществляли животным, либо растительным жиром.
Керосиновую лампу в жизни в руках не держал, но видел, конечно. Помнится, давала она гораздо больше света, чем свеча. Что там сложного? Емкость для керосина в ней фитилек, и простой механизм его подкручивания. Больше фитиль — больше света, меньше — меньше. Ну и колба конечно. Местные медники за пару дней сладили мне несколько ламп. По размеру площадки под колбу заказал угличским стекловарам ламповые стекла. И пожалуйте, через две недели керосиновая лампа готова. Всем кто увидел её в деле, лампа очень понравилась. Думаю, спрос на нефть будет расти очень быстро, а местным медникам открылся новый прибыльный бизнес.
Две недели спустя, дня памяти пророка Илии, прибыл сеунч от Годунова. Тот в грамоте приглашал в Москву, на празднования нового года, да дочь хотел увидеть. До празднований оставалось две недели, значит, через пару дней и поедем. Свите и жене был дан наказ собираться в Москву.
Как раз механики собрали да опробовали настоящий токарный станок. Очень похож он был на мои воспоминания, имел чугунный корпус, четыре скорости, червячную передачу суппорта и каретки, держатель резцов на винтах. Привод был соответственно от паровика, через вал, который шел под потолком и передавал вращение на станок ременной передачей.
Теперь создание самоходного баркаса было делом одной-двух недель, значит, покатаемся нынешней осенью на пароходе! Дал команду не расслабляться, а доделать остальные станки, с тем и отбыл.
Что сказать о дороге? Пыль. А если дождь — грязь. По пути заехали в Углич. Коли идет обоз под охраной, грех не взять с собой в Москву выделанные дорогие товары. Заехали в Троицкий монастырь, что стоит на реке Кончуре, в моей прежней жизни он звался Троице-Сергиева лавра. Архимандрит монастыря Кирилл принял исповедь, а также взнос на богоугодные дела в пятьдесят рублей, керосиновую лампу и несколько оконных стекол. В ответ на мою просьбу пообещал прислать на Усолье батюшку, коли построим там церковь. Я конечно пообещал. Помолились на дорогу в Успенском соборе. Чудно. Стены белые. Огромный собор изнутри не был расписан вовсе. Зато все внимание концентрировалось на иконостасе. Часть икон была новой с яркими светлыми красками, часть черной, видно старого письма.