Жека затормозил, заглушил мотор, отодвинул назад фонарь, и вылез из кабины. А затем как в последний раз, втянул ноздрями воздух, нехотя слез с крыла, и, поправив расстегнутый реглан, с каменным лицом, отправился к КП. Пока шел, бросал взгляды по сторонам — на дворе стоял май, и так не хотелось идти на риск. Хотелось побыть на воздухе, вдыхая весенний аромат, постоять у деревьев, или у реки, но никуда не денешься, пока нужно терпеть.
Его тут же окружили заинтересованные летчики, техники, и прочий военный люд. Жека козырнул, и представился:
— Старший лейтенант Лютиков. Из штаба фронта. У меня срочное донесение. Проводите меня к комполка. Дело неотложное, и не терпит отлагательств…
Его сопроводили к блиндажу комполка — оно и понятно, смысла не было строить что-то более приемлемое, полк все время перебазировался. А возле деревень, не всегда получалось разбить аэродром. И Жека пригнув голову, вошел. За столом сидел, знакомый по фотографиям из книг, офицер, который с непониманием, уставившийся на вошедшего незнакомца. Евгений опознал в нем, нового комполка, приложил руку к голове, и представился.
— Старший лейтенант Лютиков. Разрешите обратиться?
— Разрешаю. Вы кто, и что у вас?
— Я со срочным докладом. Товарищ майор, могли бы вы уделить мне, десять минут?
— Не понял, вы с донесением? Или с чем-то личным? Откуда прибыли?
Жека набрал в грудь воздуха, выдохнул, и начал:
— Сергей Иванович — в это невозможно поверить, но я только что с парада посвященного победе в этой войне…
— Что??? Старлей ты в своем уме? Что контуженный? Из госпиталя сбежал? Или перегрелся?
— Никак нет. Я из будущего. И чтобы вы хоть немного мне поверили готов привести всевозможные факты. О вашем полку. Об проведенных и предстоящих операциях. О летчиках… В частности об Иване Никитовиче Кожедубе, который к концу войны собьет шестьдесят четыре немецких самолета, и станет трижды героем Советского Союза… О его детстве, и что летать и воевать он начал, даже не будучи офицером. Он и сейчас еще сержант…
— Так, а ну-ка садись и рассказывай все без утайки.
Жека сел, и рассказал, только не стал говорить из какого он года. В красках рассказал о параде, о предстоящей битве, в которой полк примет участие в ближайшее время. И закончил словами:
— Товарищ майор, Сергей Иванович, помогите мне, пожалуйста. Я понимаю, как это звучит, но больше нигде мне не поверят. Я не знаю, как вернуться, и раз так, то хотел бы воевать. Тем более что я на Ла-5, нового образца.
— И когда война, по-твоему, закончится?
— Восьмого мая тысяча девятьсот сорок пятого года. Но официально праздноваться будет девятого.