— Чудеса-а. — Протянул он. — Ну и куда путь держать будем? Ни камушка на распутье, ни стрелочки указующей. …Куда податься славным витязям? А, Влад?
Я засунул руку в суму и коснулся путеводного шарика, тот ответил лёгкой теплотой. Наверно мы на верном пути, коль есть тепло, подумалось мне:
— Хрен его знает. Поплыли на авось.
— А поплыли!
Мы взялись за вёсла и медленно двинулись по течению реки, озираясь на прибрежные леса. Животные, выходящие из леса, без страха взирали на нас, даже если мы проплывали в двух, трёх метрах от берега. Такая близость настораживала, и мы отходили подальше. Дикие обитатели этого мира, а точнее времени, чем-то походили на наших, только были крупнее размерами, бархатистее шкурами, несколько тяжелее мордами и медлительнее.
Я приложил ладонь к шару:
— Блин! Он ледяной! Данила давай назад!
Мы развернули чёлн и нажали на вёсла. Течение было слабым, поэтому плыть на встречу ему было не сложно.
— Давай к брегу Владша, а то вдруг в оконце назад ухнем.
— Не ухнем Даня. Бурей говорил, что только при сильном желании кого-либо, в него влететь можно.
После часа гребли сопротивление течения усилилось, приходилось сильнее работать вёслами, к спинам прилипли рубахи и мне казалось, что мы худеем на глазах. Впереди, сквозь шум леса, приближался шум водопада. Путеводный «клубок потеплел».
Кто бы мог подумать! Я офисный сиделец, сначала попал в прошлое, обжился, женился и теперь меня, опять куда-то запузырило время… …или Бурей. И всё из-за моей беспечности и бестолковости… …а может везения?
— Даня! Как ты думаешь, где мы?
— В началах! — Серьёзно ответил мне Данил.
— В началах чего?
В ответ приятель пожал плечами.
За поворотом реки показался водопад. В ста метрах от нас, с высоты второго этажа, по всей ширине потока, низвергалась вода, создавая сверкающую, радужную дымку и неся на встречу челну завихрения с водоворотами.
… Чёлн, шурша днищем о каменисто-песчаное дно, ткнулся в берег. У борта раздался гулкий всплеск и огромный плавник рыбины, скрылся в речных струях. Мы вытащили челнок подальше на сушу и двинулись берегом, вверх по течению и преодолев порог отдались от реки по звериной тропе.
Идти в тоннеле из высоких трав и видя над головой лишь кроны деревьев, с редкими проблесками яркого, туманно-перламутрового неба, было не привычно. Шли сторожко. Иногда, пропуская животных, сходили с тропы в травяные заросли держа оружие наизготовку, я лук, а Данила рогатину. Животные, проходя мимо, останавливались, принюхивались, рассматривали нас сквозь высокую поросль. Зверюга, высотой около двух моих ростов, похожая на безрогую корову, заставила нас изрядно понервничать. Ей не хватило простого созерцания двух человек, и она двинула с тропы к нам. Мы начали пятиться, но запутавшись в травах становились. Я выставил лук и приготовился умереть. Животное опустило морду, шумно сопя обнюхало лук, потом руку и лизнув шершавым языком пялец, дотянулось влажным носом да моего лица, потом до Данилы.