– Китс (Джон Китс (John Keats) — поэт младшего поколения английских романтиков), – ответил он, затем двинулся, проводя губами под моим ухом. Вдоль челюсти. По нижней части подбородка. Затем, удерживая взгляд, медленно скользнул в меня. Никто из нас не дышал, пока он полностью не вошел, и мои ноги не обхватили его талию.
– Ты ощущаешься потрясающе, – смог сказать Джексон, у него перехватило дыхание, как будто, он только что пробежал пять миль.
– Как и ты, – призналась я, так широко улыбнулась, что чуть не заплакала.
В тот момент я почувствовала то, что не могла себе представить.
Я погружалась в него так сильно и так быстро, что значимость этого волновала и одновременно пугала меня. Его красивое и доброе лицо, со сверкающими ямочками, улыбалось мне в ответ, затем он немного сдвинулся, и мы оба забыли про улыбки, когда потерялись в восхитительном движении его во мне и стонали.
С моими ногами, обвитыми вокруг его талии, одной рукой в волосах, а другой на плече, Джексон начал двигаться. Сначала медленно, потом быстрее, жестче, пока оба не потерялись, преследуя свое освобождение, не зная, где заканчивался один, и начинался другой.
Это было самое прекрасное переживание в моей жизни.
Глава 24
Джексон
Я МЕДЛЕННО ПРОСНУЛСЯ, чувствуя себя более отдохнувшим и искренне счастливым, таким я себя не чувствовал, очень давно. Кровать Милли была очень удобной, настолько, что я хотел спросить ее, что это за матрас и где она купила пуховое одеяло, под которым я лежал.
Милли не было рядом со мной, но я все еще чувствовал тепло ее тела и аромат волос, когда растянулся на самой удобной кровати, которую когда-либо делали.
Внезапно я услышал звук шагов, приближающихся ко мне, прежде чем Милли со смехом упала прямо на меня и начала покрывать лицо поцелуями. Я с радостью ответил на это нападение, плавно перекатываясь, пока Милли не оказалась подо мной, я посмотрел в ее великолепные глаза, которые сейчас оказались темно-зелеными.
– И тебе доброе утро, – пробормотал я, и опустил голову, впиваясь в ее губы.
Когда я наконец прервал поцелуй, Милли провела рукой по моим волосам и сказала: «Я приготовила завтрак».
Я спрыгнул с кровати, сразу же отпустив ее, и направился к двери, Милли разразилась громким смехом, я тоже улыбнулся ей, через плечо.
– А ты чего ждешь? – пошутил я, глядя, как она поднимается с кровати и идет ко мне, натягивая шорты.
Она выглядела потрясающе. Длинные темные волосы запутались после ночи, проведенной в моих объятьях, на ней была красивая ночная рубашка в цветочек, длиной до колен, она была больше похожа на платье, чем другие пижамы, которые я когда-либо видел, но самым интересным было выражение ее лица. Точнее, то, как она смотрела на меня.