— Нас интересуют только те файлы, что связаны с Вертинским – продолжил дознаватель – Прочее мы даже и не заметим.
— Доступ будет – вздохнул толстяк.
— Благодарю за содействие службе федеральных дознавателей, сэр. Сейчас прибудет технический специалист и займется ваши сервером. Прошу пока оставаться на месте.
Служебный навороченный браском на запястье дознавателя мигнул экраном. Кивнув Рамиресу, молодой служака завершил разговор и быстрым шагов направился по коридору, следуя вдоль кровавого двойного следа, но не наступая на него. Рамирес проводил его взглядом и, вздохнув, принялся ждать специалиста, заодно играя в гляделки с третьим пауком, что все это время, как оказалось, сидел на потолке холла, ничем себя не выдавая, пока внезапно не свалился на пол. Вот чертовы штуковины…
Опираясь перчаткой о край квадратного вентиляционного отверстия, Фергюсон внимательно вслушивался в темноту наполненную далеким гулом работающих механизмов, писком крыс, треском коротких замыканий, шумом капающей и льющейся воды. Кровавый след уходил именно сюда – в мокрую и шумную темноту бесконечных служебных лабиринтов города под куполом. Израненный психопат шагнул сюда и исчез…
Нескольких коротких точных команд хватило, чтобы оба паука сгруппировались и прошли в отверстие, оказавшись по ту сторону стены. Через мгновение они исчезли в темноте, сканируя окружающее пространство, выискивая любые следы, могущие привести их к цели.
И это еще не все – сюда спешило еще два разведывательных дроида, часть чьих датчиков и манипуляторов была заменена на оружие, уязвимые места бронированы толстыми защитными пластинами. Мобильность и чуткость пострадали, но этих разведчиков уже не остановят никакие крысы любых размеров и свирепости.
Фергюсон постоял еще пару минут у темной дыры, следя на экране браскома за продвижением разведчиков. Убедившись, что все в порядке, он зашагал обратно к стойке. Посмотрим, что сумеет выудить из серверов технический специалист. И жирный хозяин ЖилМода знает куда больше, чем говорит. А еще, что очевидно любому, кто прошел соответствующую подготовку в академии дознавателей по чтению эмоций через мимику, жесты и интонации, Рамирес испытывает сочувствие к Вертинскому Нортису. Что ж. Ему это знакомо – еще совсем недавно Фергюсон испытывал такое же сострадание к калеке и даже восхищался его целеустремленностью и находчивостью. Но все его положительные чувства были разрушены прогремевшим взрывом принесшим разрушения и понимание – Вертинский не остановится ни перед чем ради достижения своей цели. Для него все способы хороши.