Но доктору не повезло. Он был слишком раздражен и слишком поглощен разговором. И поэтому без раздумий шагнул внутрь, одновременно отдавая браскому приказ зажечь свет.
— Я же сказал – цена неприемлема! Нет, не пойдет. Да нет же! Где это видано, платить такие деньги за печень алкоголика со стажем? Там не печень, а бесформенный шмат загнивающей циррозной плоти! Нет уж, пусть ищет другого дурака. И передай ему…
Собеседник не успел узнать, что именно собирался передать Люмбери. Ибо в этот миг на выставленной вперед ноге доктора сомкнулись стальные пальцы, и он осекся на полуслове. Не успев опомниться, вмиг взопревший Люмбери почувствовал, как в его пах ткнулось нечто твердое. Послушный браском немного запоздало выполнил приказ хозяина, комната ярко осветилась.
Темнота рассеялась, а судорожно сглотнувший доктор пожалел, что вновь обрел возможность видеть. У его ног ничком лежала грязная безногая фигура. Одной рукой – стальной и огромной – незнакомец сжал ногу доктора в районе щиколотке, а другой – из плоти и крови – с легкостью удерживал невероятно большой тесак, другим концом уткнувший в пах доктору. Одно нажатие и острый конец тесака легко пропорет тонкую материю брюк и вонзится прямо в…
Издав нечто вроде сдавленного всхлипа, Люмбери пробормотал:
— Я перезвоню… потом.
Связь прервалась, а доктор медленно поднял руки вверх и пробормотал:
— Я… я не понимаю.
— Бывает – отозвался незнакомец, рывком поднимая голову.
В лицо Люмбери уставились мертвые визоры сдвоенного глазного имплантата. И Люмбери были хорошо знакомы как сам глазной протез, так и бледное грязное лицо его хозяина.
— Г-г… кха… господин Вертинский… к-ка-а… к-к-ак-ая честь для меня – перепуганный врач нес полную чушь и понимал это, но остановиться не мог. Люмбери был переполнен ужасом, переполнен страхом смерти.
В ответ послышался бесстрастный и слегка хрипящий голос:
— Сними с руки браском, вынь из уха наушник. Выполняй, иначе распрощаешься со своими яйцами. Если конечно ты их еще не продал.
— Но…
— Сними браском и вынь наушник! Иначе Потрошитель пройдет сквозь тебя и поверь – тебе это не понравится! – в голосе калеки послышалась нарастающая ярость, лезвие тесака дернулось вперед с хрустом прорезая материю брюк и уткнувшись в тонкую кожу. Еще пара миллиметров и…
— Не надо! – вырвался у доктора крик души, трясущимися и непослушными пальцами он содрал с руки браслет компьютера, отбросил его в сторону. Следом полетел наушник – Я хочу жить. Хочу жить…
Вдоль стены мелькнула легкая тень, послышался стук когтей и через секунду браском доктора оказался зажат в пасти огромной серой крысы, метнувшей обратно в темный угол. Еще одна крыса скользнула к двери и неподвижно замерла, блокируя единственный выход. С легким жужжанием сервоприводов пальцы стальной руки разжались и перевалившийся на спину калека, в упор взглянул в лицо доктору. Тот факт, что он смотрел снизу-вверх, Нортиса не смущал ни в малейшей степени.