– Ладно, уговорила. Урежу марш.
* * *
Я думал весь остаток дня. Вечером увёз Катю с работы пораньше, мы забрали её загранпаспорт, заказали ужин из ресторана и поехали домой.
– Наконец, отпуск! – с облегчением выдохнула моя Ромашка, скидывая туфли.
Маруся бросилась к ней навстречу, а потом ко мне. Удивительно быстро они друг ко другу привыкли. Ну, почти… Маруська продолжает прощупывать границы допустимой наглости, и Катя пока без боя сдаёт позиции. До солнечного места на голове осталось совсем не много. Я наблюдаю.
Няня отчиталась, что они погуляли и поужинали. Маруся выдала рисунок из садика, на котором я на полосатом козле с шашкой наголо похищал «кудлявую Катю» из лап кота. Или это был дракон?
Катя умилилась и сказала, что надо поставить в рамочку. Сразу видно – новичок. Маруся столько рисует, что можно было бы уже Третьяковку завесить. Всю.
Я посмеялся и усадил Маруську за мультики. Я вообще не фанат этого дела, но сейчас надо было поговорить.
– Катюш, об отпуске, – постарался я сказать как можно мягче, когда мы сели ужинать.
– Это так прекрасно, правда? – восхищённо сказала она, потянувшись за соком.
Я налил ей жидкого апельсина в стакан и улыбнулся:
– Правда. Но, знаешь, я подумал и понял, что мой отпуск начнётся чуть позже.
– Как это? – сглотнула Катя, глаза её перестали светиться.
Чёрт.
– Видишь ли, отец прав насчёт того, что переговоры в Китае переносить нельзя. Уже три раза переносили. Китайцы хоть и едят лапшу, вряд ли обожают её на своих ушах. Мы ведь договорились.
– Но моя бабушка…
– Да, твоя бабушка, помню. Но Кать, они же не виноваты, что твоя бабушка решила прислать самолёт в тот день, когда я должен был сидеть в другом лайнере? Десять часов, не считая Москвы, только туда, – улыбнулся я. – А потом через три дня обратно. Та ещё попная радость, но, увы, необходимая. Дела сейчас в «Жирафе» не очень. Отец не зря волнуется, у него нюх на кризис. Поэтому, Катюш, давай позвоним твоей грузинской бабушке и скажем, что ты прилетишь немного позже. И ей даже париться не надо с арендой суперджетов. Мы сами купим билеты на обычный рейс и сами прилетим!
Катино лицо вытянулось.
– Но это же так неловко! Я уже согласилась…
– Погоди, я слышал ваш разговор. У тебя не спрашивали особо. Сказали: вай, вот так будет. Что нам мешает сказать: вай, нет не так, а эдак?
Катя потупилась, кудряшки поникли.
– Эй! Хочешь, я позвоню сам?
Молчит.
– Кать, Катюша! – позвал я. – Скажи что-нибудь. Я тоже в отпуск хочу! Но ведь правда получается неуклюже. С китайцами, с обязательствами, с отцом…
Она подняла глаза и повторила: