— А где он? В Альденаере? Как мне найти его?
— В Альденаере его нет, — сказала она. — И вряд ли вы сможете встретиться с ним сейчас. Что вам от него нужно? Вы ведь не из газет?
— Нет, не из газеты, конечно. Я его старая знакомая и… просто хотела узнать, как у него дела. Я в Альденаере недавно, узнала… и беспокоюсь о нем.
— Как ваше имя?
— Диури Сатоцци, — сказала я. — Но раньше, в молодости, может быть, вам что-то скажет это… Джуара Моруин.
Не знаю, почему сказала это. Интуиция? Мне показалось, сейчас это может иметь значение. Женщина поджала губы, вглядываясь. Покачала головой каким-то своим мыслям.
— Подождите, — велела мне, но так и не пригласила войти.
Я осталась стоять, а она ушла куда-то, прикрыв дверь. Наверно, я могла бы зайти, но не стала. Буду вести себя прилично и, может быть, мне сейчас что-то расскажут? Хоть что-то.
— Это ведь вы?
Женщина появилась снова со старой, пожелтевшей фотографией в руках, потрепанной, когда-то сложенной вчетверо.
У меня замерло сердце.
А она долго, упрямо, сравнивала фотографию со мной, и только потом протянула, давая мне увидеть тоже.
— Это вы?
Наше свадебное фото, Итан держит меня на руках, я в мокрой сорочке… Как же это фото могло сохраниться у него спустя столько лет? И он помнил…
У меня дрогнули руки.
— Да, — кивнула. — Это я. Мы с Итаном.
Наверно, уже нет смысла что-то скрывать? Я растерялась. Сколько правды я могу рассказать и не выдать его? А, может быть, наоборот, правда сейчас особенно важна. Я не понимала, что делать. Но ведь это что-то значило? Итан хотел что-то сказать мне.
— Возьмите, — женщина отдала фотографию, и еще конверт, так, словно не одобряла, но не могла не отдать. — И это тоже. Он просил передать вам, если вы зайдете.
Итан ждал меня, знал, что я приду.
Поняла, что слезы из глаз, и я ничего не могу с этим поделать. Я стала такой сентиментальной последнее время, постоянно плачу…
— Подождите, а где он?!
Женщина покачала головой.
— Его забрали люди императора. Простите, тианте, я больше ничего не могу вам сказать.
И не очень-то хочет, судя по всему. Возможно, газетчики достали ее разговорами, возможно, она что-то имеет против меня, и я не удивлюсь, если она меня ненавидит. Я сломала Итану жизнь. Снова.
Но, мать твою ж, кто просил его поступать так? Никакой осторожности? Никакого ума в делах…
Я хотела спросить еще, но перед моим носом захлопнули дверь.
Ладно… конверт.
Письмо и… какая-то бумажка. Банковский чек на мое имя. И сумма… мне показалось сначала, что я неправильно прочитала, это ошибка. Нет. Двести сорок семь тысяч. Мне.