Нет, я не верю… Итан, конечно, не может поступить со мной так. Да и по нашим законам его посадят. Но вот сейчас…
Его пальцы на моем бедре…
И страшно до слез.
— Не смей! — из последних сил попыталась я. — Отпусти меня. Я не хочу! Отпусти!
И вдох-выдох.
На мгновение Итан зажмурился, тряхнул головой.
— Это надо заканчивать это, — сказал он, — так или иначе.
Разжал руки.
Марис
— Идем, не бойся, уже все должно быть кончено, — тихо сказал Альдаро.
Именно этого я и боюсь.
До дикой паники, до оцепенения.
Я не должна была поступать так, но теперь уже ничего не изменить. Поздно… Стоило прикрыть глаза, и в своем воображении я видела мертвого Итана, лежащего в луже крови… Нет. Как я могла так…
Хотелось разрыдаться. Но плакать при Альдаро я не стану.
Итан… поступить с ним так… Я наняла людей, которые… Альдаро дал адреса, сказал куда идти и что делать… Он убедил, что так надо, но ведь я все сделала сама. Мне некого винить, кроме самой себя.
Боги… При том, что Итан никогда не желал мне зла. Даже на словах, даже пьяный — никогда не обижал, не оскорблял меня. Не смотря ни на что. Это я…
Как я могла поступить так? Поддалась эмоциям, злости на него, страху… Я испугалась, что он станет мстить мне за измены. И я ненавидела себя за это. Надо было иначе. Не знаю, как-нибудь решить… Я хотела свободы…
Поздно сожалеть.
Как теперь жить с этим?
Меня била крупная дрожь.
Поздний вечер. Мы с Альдаро ходили по городу, и теперь пришли…
— Свет горит, — сказал Альдаро, прислушался. — Там тихо. Иди.
— А ты? Разве не пойдешь со мной?
Он покачал головой.
— Будет странно, если я пойду с тобой в дом твоего мужа, Джу. Лучше подожду на улице. Иди.
Мой муж уже мертв!
У меня дрожали губы, дрожали руки, ноги подкашивались.
— Мне страшно.
— Да брось, ты сильная Джу. Все уже сделано. Иди. Теперь только заглянуть, убедиться, что он мертв, и вызвать жандармов. И потом, как мы говорили: в дом забрались грабители, твой пьяный Итан полез драться, и они убили его.
— Убедиться? А если нет?
У меня живот сводило от этих мыслей.
— Джу, но ты же понимаешь, что нельзя оставлять его в живых?
— Ты хочешь, что бы я…
— А разве ты сама не этого хочешь? Он сдаст тебя властям. Тебя арестуют за убийство.
Меня. Альдаро лишь подсказал, намекнул, но ничего не делал сам. У него чистые руки. А меня повесят, если это выплывет наружу.
Какая я дура…
Мне было так плохо, что лучшим выходом казалось — повеситься там рядом с ним сразу. Сердце отчаянно колотилось в горле, не давая вздохнуть.
— Иди, Джу.
Я осторожно открыла дверь.
Невероятных усилий стоило посмотреть, не зажмуриваться сразу. Сделать шаг вперед.