Врач хорошо меня знал и даже оставил заметки, заслуживающие внимания, которые объяснили каждое его решение, касающееся моего пациента. Которые, честно говоря, можно уже было коллекционировать: я следовала этим наказам с прошлой ночи. Не имеет никакого значения. Мне нравилась дополнительная информация. Я уставилась в слова на странице, читая их снова и снова, не в состоянии сосредоточиться.
Этот парень с праздника украл все мои мысли.
Дрожь пробежала по позвоночнику.
— Привет, — сказал он.
Одно слово. Два слога. Шесть букв.
За тридцать три года моей жизни, я, наверное, слышала это слово миллионы раз.
Но не так. Никогда так. Оно эхом звучало в моей голове, когда я подъехала к больнице.
Всё было глупым. Он. Я — за то, что меня можно было читать, как открытую книгу. Итак, этот парень неуклюже флиртовал со мной? Точно.
Но этот парень…
Да. Я закрылась, считая себя эмоционально неустойчивой, какой на самом деле и была. В этом не было ничего нового. Но, по необъяснимым причинам, он смог пробить стену.
По крайней мере, в мои воспоминания.
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Его кривоватая улыбка.
Его голубые глаза, которые так внимательно смотрели на меня, что я, на мгновение, растерялась.
Его смешные шутки.
Улыбки, которые я не могла сдержать.
Его спутанные волосы и мужественный подбородок.
Его огромная ладонь на моем бедре.
Его сильная рука, поддерживающая меня, пока я боролась за реальность.
Его низкий, хриплый голос.
— Привет.
Я улыбнулась.
— Чем могу вам помочь? — спросила Хизер, вставая со стула рядом со мной.
— На самом деле, я здесь, чтобы увидеть доктора Миллс.
Я вскинула голову и встретилась с голубыми, как два топаза, глазами, обрамленными густыми ресницами, смотрящими на меня.
Вот дерьмо.
— Большой Мастер Гриль, — поприветствовала я, борясь с идиотским желанием поправить волосы. — Что ты здесь делаешь?
Он был всё ещё высоким, не то, чтобы за полчаса — когда я видела его в последний раз — могло что-то измениться. Но его взъерошенные светлые волосы, длиннее на макушке, чем по бокам, были причёсаны, под фартуком, который он снял, оказалось чистое и белое поло, натянутое на его бицепсы. То есть, я не так уж его и разглядывала. Его руки будто… росли из его плечей.
Широких и мускулистых.
Дерьмо.
— Итак, после того как ты сбежала от меня, гриль взорвался. И я оказался в карете скорой помощи…
Я вскочила на ноги, от чего стульчик на колесиках откатился к стене.
— Что!
Он усмехнулся.
— Шучу. Я принёс тебе ланч. — Он поставил на стойку пластиковый пакет, из которого доносился о-боже-какой-восхитительный аромат вкусняшек.