Каким же образом состоялось это превращение? Почему были забыты разговоры о женской сексуальной ненасытности? Теперь говорили лишь о скромности и незаметности женщин. Почему труд замужних женщин, на который возлагались такие надежды, ограничился выполнением домашних дел? Почему буржуазия верила в существование раздельных сфер и организовывала свою жизнь в зависимости от этой идеи?
Для начала можно проследить этот процесс в религиозной области. Работа различных благотворительных обществ, занимавшихся распространением Библии среди бедняков и чтением и обсуждением прочитанного в группах молодежи, неизменно строилась по одной схеме: эти общества, основанные священником, пастором и еще какими–то мужчинами, функционировали благодаря деятельности женщин, но редко по их инициативе и никогда — под их руководством. В XVIII веке пасторов–профессионалов не было даже у квакеров, и доля проповедовавших женщин была довольно велика. В XIX веке женщинам стало значительно сложнее заниматься этим.
Так же обстояли дела и в сфере культуры, где сторонники евангеликализма были весьма активны. В организационной деятельности литературных, философских кружков, артистических обществ, существовавших во многих городах, женщины, будучи членами этих обществ и уплачивая взносы наравне с мужчинами, не могли играть никакой роли; они голосовали только по доверенности и часто не допускались до участия в отдельных мероприятиях, например, в ежегодных банкетах, где мужчины прекрасно проводили время за богато сервированным столом. В Бирмингемском философском обществе, как и во многих других, женщинам не разрешалось посещать читальный зал — это было прерогативой мужчин. Поэтому не удивительно, что все эти общества считались мужскими; женщин туда принимали неохотно, а те, кому это удавалось, вступали благодаря родству с кем–то из членов–мужчин: это мог быть отец, супруг или брат. Правила этих обществ не были установлены раз и навсегда, и к концу XIX века женщинам удалось ликвидировать многие запреты. В начале же XIX века мужчины из буржуазных кругов очень гордились успехами в делах и, следуя своим религиозным запросам, стремились создать новый мир, в котором сферы мужского и женского резко различались.
Идеи, которые рассматривались выше, были живучи не только благодаря религии, но и в силу изменений материальных условий жизни, в которых разделение деятельности мужчин и женщин становилось все более явным. Рассмотрим это на примере семьи Кэдбери, коммерсантов из Бирмингема (конец XVIII века). Ричард Таппер Кэдбери, родившийся на Западе, был отдан в ученики к торговцу сукном. Он был из семьи квакеров, а квакеры имели связи по всей стране. Отец оставил ему в наследство некоторую сумму денег, которой хватило на открытие собственного скромного дела; в 1794 году он открыл в Бирмингеме на одной из центральных улиц — Булл–стрит — магазин по продаже суконных и шелковых тканей. В 1800 году с супругой Элизабет и детьми он поселился в помещении над магазином, как это было принято в те времена. Только самые богатые буржуа могли позволить себе иметь дом отдельно от предприятия.