— Беда с этой 82-й дивизией, — сказал Толоконников, после того, как я ему передал дела. — Сформировали за две недели из кого попало по временным штатам, да еще две недели везли с Урала. 57-й корпус от Борзи идет пешим маршем, отправив все, что можно на машинах вперед. Неужели нельзя было другой, кадровый полк автотранспортом перевозить? Так нет, пермяки, видите ли, к степным условиям не приспособлены, к лесам привыкли и не готовы длительные пешие марши совершать! Тьфу!
Ранним утром, когда предрассветные сумерки рассек первый луч встающего между горбами Песчаной и Зеленой солнца, я с особистами уехал с передовой. Добравшись до КП на горе Хамар-Даба, уснул в обнимку с «сайгой» мертвым сном в блиндаже пограничников, и даже начавшаяся артиллерийская канонада мне не могла помешать.
— Капитан, капитан Любимов! Просыпайся же, черт!! — меня кто-то тряс как плюшевого мишку, стараясь привести в чувство.
— Времени сколько? — спросил я, позабыв про все правила русского языка, рывком сев и сбросив ноги с земляной лежанки.
— Девять, — со злостью ответил майор Булыга, выспавшийся не более, чем я.
— А число какое?
— Шестнадцатое! Месяц июнь!! Год тридцать восьмой!!! Потерялся? — бесился особист, думая, что у меня глаза открыты, а мозг все еще спит.
— Странно, судя по предчувствию должно быть тринадцатое, — промямлил я, думая про себя, что сапоги-то перед сном, пожалуй, надо было бы снять.
— Почему это?!
— Потому, что у вас чертовщина творится! Уставшим людям выспаться, может в последний раз, не дают! Что, японцы наступают, что ли?!
— Хуже! У меня в блиндаже сидит капитан Свиридов. Очередной комбат того батальона, что мы ночью в чувство приводили. С письменным приказом Жукова капитана Толоконникова за невыполнение приказа арестовать, судить, расстрелять! Что делать будем?
— Булыга, у тебя совесть есть? Или устава и обязанностей своих не знаешь? — пробурчал я, натягивая на плечи шинель. Земля, прогревавшаяся под солнцем за день, ночью вытянула из тела, казалось, последние остатки тепла. — Нет такой формулировки «за невыполнение приказа». «За отказ выполнять приказ в боевой обстановке» есть, а все остальное — отсебятина. Так Жукову и напиши и с этим же Свиридовым отправь восвояси.
— Тебе легко говорить! — вскочил на ноги и нервно забегал по блиндажу только секунду назад присевший рядом со мной майор. — Ты завтра или послезавтра улетишь, а мне тут оставаться и разгребать! Понаехало с указивками умных, не продохнуть!
— И что ты от меня хочешь? — спросил я, зевнув от души и потянувшись.