Вокруг корабля резвились в море тюлени. Они на миг высовывали из воды смешные клоунские мордочки и без единого всплеска уходили вглубь. Пронзительный ледяной ветер сдувал с волн белые барашки пены. Он швырял Лире в лицо острые колючие брызги, забирался в каждую щелочку, каждую складочку ее волчьей шубы. Руки девочки ломило от холода, а щеки, нос и подбородок уже вообще ничего не чувствовали. Пантелеймон-горностай как мог согревал собой ее шейку, но проку от этого было мало. Понимая, что еще чуть-чуть, и она околеет, Лира с сожалением бросила прощальный взгляд на тюленей и спустилась с верхней палубы в кают-компанию, где ее ждала овсянка на завтрак. Придется довольствоваться видом из иллюминатора.
Их корабль входил в гавань. Вот проплыла мимо серая громада волнореза. Ну почему же они движутся так медленно? Лира и Пантелеймон ерзали на месте от нетерпения и жадно смотрели, как дюйм за дюймом к ним приближался берег. Прошел еще час: ровный гул работающих двигателей сменился невнятным рокотом, а потом совсем затих. Сверху на палубе раздались голоса: капитан отдает приказ швартоваться. Вот матросы бросают причальный конец, вот спускают сходни и открывают люки.
— Давай, Лира, пошустрее, — сказал Фардер Корам. — У тебя все собрано?
А как же? Все собрано аж с самого раннего утра, хотя, если честно, особо и собирать-то было нечего. Так что Лире осталось только сбегать в каюту за сумкой, и все. Можно сходить на берег.
Первым делом Лира и Фардер Корам отправились к консулу ведуний. Домик его они нашли очень быстро. Тролльзунд — город маленький, из гавани весь виден как на ладони, хоть сколько-нибудь приметных построек — всего две: церковь да дом губернатора. А консул проживал в зеленом деревянном домике, совсем рядом с морем. Лира и Фардер Корам позвонили в дверь. Резкий звук колокольчика эхом раскатился по тихой улочке.
Слуга проводил посетителей в гостиную и принес им кофе. А через мгновение появился и сам консул: румяный толстячок в самом обыкновенном черном костюме. И что в нем такого ведовского? Абсолютно ничего. Разве только глаза: пронзительные, изумрудно-зеленые, совсем как у его змейки-альма. Хотя, кто их знает, какие они, эти ведуньи?
— Мартин Ланселиус к вашим услугам, Фардер Корам. Чем могу быть полезен?
— У нас к вам сразу две просьбы, доктор Ланселиус, — поклонился в ответ старец. — Прежде всего, я разыскиваю лапландскую ведунью, с которой нас свела судьба много лет назад. Это было в Восточной Англии, на Мшистых Болотах.
— Ее имя?
— Серафина Пеккала.
Доктор Ланселиус сделал в своей записной книжке какую-то пометку серебряным карандашиком.