Мандрыкин вошел в лужу света между ними, и Беликов едва не пошатнулся. Почти весь эпидермис был удален с лица Мандрыкина, а также значительная часть мышечной ткани и хряща. Место, где было его лицо, было почти плоским, сырым, блестящим, словно самолет. Его глаза, казалось, выпучились из глазниц, иллюзия из-за отсутствия век и окружающих тканей. Его нос исчез, а оставшееся треугольное отверстие в носу было покрыто полупрозрачной пленкой, которая позволяла визуально намекнуть на отсутствующую часть лица. У него отсутствовали щеки и большая часть ткани челюсти. Его губы остались, но хрящ, где был его подбородок, исчез, так что острые линии челюстной кости немедленно представляли основу черепа.
Он стоял прямо под одной из тусклых лампочек, и Беликов не мог заставить себя отвернуться от поистине отвратительного взгляда.
По сравнению с его раздетым лицом губы Мандрыкина казались ненормально выпуклыми, хотя это тоже было иллюзией, вызванной отсутствием такого количества лицевой ткани. Реальность состояла в том, что у Мандрыкина не было никаких черт, кроме глазных яблок и губ. Без них Юрий не знал бы, что эта грубая, блестящая масса, на которую он смотрел, была остатками человеческого лица.
- Хорошо разглядите, господин Беликов. Примите свое любопытство таким, какое оно есть, и удовлетворите его. Я принял тот факт, что я зрелище, и чем скорее вы его примете, тем скорее мы сможем говорить о гораздо более важных вещах.
Мандрыкин подошел ближе к Беликову, который сопротивлялся побуждению отступить. Мандрыкин поднял руку и обрызгал лицо из маленького флакона, которого он держал в ладони. Капли влаги мгновенно блестели в лучах света перед тем, как рассеяться.
- Вы вряд ли сможете это увидеть, - продолжил Мандрыкин, - но мой... фасад, - его тон сменился саркастической иронией, - покрыт прозрачной мембраной. Чудо современной медицины. Это антисептический барьер. Но он дышит и требует влаги. Спрей также содержит обязательно сильнодействующий анальгетик.
Он слегка повернул голову, позволяя Беликову взглянуть на него под другим углом. Его взглядом, казалось, управлял пульт дистанционного управления. Лицевая отделка лица проходила чуть ниже его линии роста волос, перед каждым ухом, и опускалась прямо перед его горлом.
Беликов мог видеть, что губы Мандрыкина были вырезаны и очень точно отделены от остальной части "композиции". Но окружающая плоть была очищена до уголков рта, из-за чего она, казалось, почти не прилипала, чуть выше окружающей сырой ткани. Очевидно, Мандрыкин перенес обширное повреждение нервов и мышц в этой области, и он, должно быть, прошел большую терапию, чтобы говорить только с этой небольшой степенью препятствия.