Уже темнело, так что возню с аккумулятором отложил на утро, хотя принес его в кабинет. Наевшись, стали устраиваться спать, но ноздри защекотал знакомый с первого дня в Улье запах. Пахло растревоженным муравейником с брызжущими кислотой муравьями. Одновременно с этим язык стало пощипывать как в полузабытом детстве, словно положил его на батарейку.
— Туман, — вскочила с дивана, выпучив глаза, Катя.
— Кисляк, — одновременно с ней и с такими же глазами вскочил и я.
— Останемся? — с надеждой спросила она.
— Бежим, — я метнулся к рюкзаку. — Собирайся быстрее.
— Давай рискнем, — девушка и не шевельнулась.
— Ты сама сказала, что от тумана бегут монстру, — я быстро скидывал ранее вынутые вещи.
— Бегут, но может быть туман просто опасен для них. Такой защитный механизм, что бы они ни прорвались в наш мир, — предположила она.
— Это очень сомнительно и мы с тобой обсуждали этот вопрос. Но даже если ты права в наш ли мир ты попадешь?
— Как не в наш?
— Посмотри на дядьку на стене и на флаг за ним. Я не вижу там нашего вождя, и нет красного полотнища с серпом и молотом. Угодишь черт знает куда и будут тебя держать в застенках местного КГБ или ЦРУ. Понимаешь? — глянул на нее и увидел сомнение. — Но и это маловероятно. Скорее всего, мы просто умрем. Давай уходить. Не заставляй меня уводить тебя силой.
— Хорошо, — девушка подошла к своему рюкзаку.
— Давай в темпе, — помог ей нацепить груз и, взяв за руку, едва не поволок за собой.
Запах усилился. Туман сначала появился в ямках и дорожных колеях, потом стал стелиться по всей земле, густеть и подниматься выше. Мы бежали в сторону городской окраины к ближайшей известной границе участков. Рвались изо всех сил и все же успели выбраться до того как случилось что–нибудь страшное.
Укрытие мы нашли в густо растущем кустарнике и завалились в него как два медведя. С хрустом ломаемых веток влезли поглубже и там свалились с еще большим хрустом. Рюкзаки стаскивали с себя уже лежа. Сбросив свою ношу, Катерина присосалась к фляге с живчиком. Оторвавшись, утерла губы.
— Никогда не любила алкоголь, — она прервалась перевести дух, — а тут, похоже алкоголичкой стану, — снова перерыв. — Каждый день на этой дряни с помойным вкусом, — еще немного подышать. — И ведь тянет и вкус все милее.
Ничего ей не сказал. Просто слушал и, приподняв голову, смотрел, что твориться над фермерским хозяйством. Там все до самых небес заволокло непроницаемым туманом. Где–то в его глубине мерцали всполохи похожие на вспышки молний. Слышался электрический треск, но не было ударов грома. Потом все стало стихать. Стало понятно, что ферма уже обновилась.