— Ей никогда не сравниться даже с тенью Синхелма, — проговорил рядом Эрвиг, подходя неспешно и останавливаясь возле подчинённого.
— У неё нет нужды ставать вторым Синхелмом. Она будет собой. Если хватит мудрости — просто будет собой.
Хэйл не повернулся к декану, сощурясь и продолжая наблюдать за боем. Мысленно понимал, что рисковал вновь вызвать гнев Фергаса. Но шея просто отказывалась гнуться в приветствии или даже поворачиваться. Зачем явился? Снова хотел запугивать его или требовать покалечить кого-то из студентов? Да к хаосу! Хэйл сделал вид, что полностью сосредоточен на занятии, продолжая отдавать команды тем, кто мок за защитными барьерами.
Фергас так же смотрел на площадку. Его тёмный взгляд остановился на силуэте девушки, сегодня находившейся в паре со средним сыном Уго Юрнера, хозяина Эйнслея. Достойный сын своего отца. Даже крепче будет, чем старший. Так считал и сам Уго. Пока мальчишка этого не знает, но наверняка придётся сместить первенца рода в праве наследования.
Но девчонка Синхелма... Эрвиг помрачнел и поджал тонкие губы. Как Синхелм мог поступить с ним подобным образом? Как мог не предупредить по поводу этого приёмыша? Скольких бы проблем удалось избежать, знай он заранее. Ведь действовал бы иначе. Одно дело родная кровь того, кто всегда считался близким другом. Другое дело — неизвестное дитя, подобранное им на одной из дорог королевства.
Будь девчонка знатной крови, так просто её не скрыть. Даже во время войны, даже во время стольких потерь. Боги! Зачем Синхелм принял её в свой дом? Лишился ума от горя, потеряв родную дочь? Это правда? Проклятье...
Но сейчас Эрвиг отвлёкся от гневных мыслей. Он снова наблюдал за Вандой, и снова непонятное чувство охватило его. То самое, которое закралось в душу и при первой их встрече. Это чувство Эрвиг не любил больше всех остальных. Чувство непонятной тревоги, смешанное с ощущением неопределённой опасности. То самое, от которого в висках стучит, и сводит живот, как у неопытного мальчишки. Чувство никак не формировалось в осознание, раздражая и вынуждая стискивать зубы от молчаливой ярости.
Он даже забыл, как злился на стоящего рядом Хэйла и его непростительную самонадеянность. Проклятье! В свете последних событий он даже не мог выполнить свою угрозу. Объявить королю, что уже второй его генерал скрывал правду о собственном ребёнке, притащив его в Ард, было сейчас опасно. Ламон устроит такую проверку, что полетит слишком много голов. Включая и те, кто ему ещё нужен. Те, кого мог использовать при надобности. Так что пусть бастард Майллака пока порадуется своей мнимой удаче.