— С этого момента статьёй за хулиганство уже не отделаемся...
— Умоляю, не тормози! Всю ответственность я беру на себя!
— С ума сошла? Я же не к тому говорю! — Тэсси делает вид, что злится, но почему-то слегка краснеет. — Просто считай, теперь мы с тобой сообщнички!
Слышится пронзительный скрежет раскусываемого металла. Как будто разрывается на куски сама темнота.
— Если во всём городе вырубить свет, школа тут же переключится на аварийное питание! А значит, можно сразу пользоваться радиорубкой! — кричит Тэсси в смартфон.
Сам он ведёт мотороллер, поэтому смартфон к его уху прижимаю я, сидя сзади. Встречных машин на дороге почти не попадается, и вдоль дороги там и сям уже начинают попадаться крестьянские хозяйства. Мы же направляемся по горному склону туда, где сейчас горит больше всего огней. На фестиваль осени, в храм Миямидзу. И я вдруг чувствую странную, особую ностальгию, словно человек, который очень давно не был дома и наконец вернулся в родные края.
— Мицуха, Саечка просит тебя к телефону!
— Алё-алё, Саечка? — я подношу смартфон Тэсси к своему уху.
— А-а-а, Ми-ицуха-а!.. — причитает Саечка сквозь слёзы. — Слу-ушай, у меня же ничего-о-о не полу-учится-а-а!!
Бедняжка! От её рыданий у меня сжимается сердце. Я и сама, наверное, ревела бы на её месте. Пробираться одной, тайком, среди ночи в радиорубку? Если б не дружба — да ни за что!
— Саечка! Прости, родная, но я очень тебя прошу! Ничего другого я сейчас сказать не могу.
— Это просьба всей жизни! Если мы этого не сделаем, погибнет куча народу! Начнёшь вещание — повторяй его как можно дольше, поняла?!
Но ответа нет. В трубке слышится только слабое хлюпанье носом.
— Саечка? Алё, Саечка?
Я начинаю всерьёз беспокоиться. Пока наконец не слышу в трубке еле слышное «ладно...»
— Чёрт с вами! Только потом с тебя угощение, и с Тэсси тоже, так ему и передай!
— Всё, что захочешь, Саечка!
Пряча мобильник в карман юбки, я наклоняюсь к Тэсси и, перекрикивая рёв мотора, ору ему в ухо:
— В общем, с тебя она тоже требует угощение!
— Ур-ра! Наша взяла!!!
Он собирается прокричать что-то ещё, но в этот миг, словно в подтверждение его слов, за нашей спиной раздаётся грохот, напоминающий взрывы огромных праздничных фейерверков.
Остановившись, мы оборачиваемся. Два взрыва, три... Потом ещё один. Со склона горы, на которой мы только что были, поднимается густой чёрный дым. И огромная железная башня начинает плавно, как в замедленном кино, крениться набок.
— Тэсси! — Мой голос дрожит.
— Ха-ха! — смеётся Тэсси, но дыхание у него тоже неровное.
А затем следует особенно мощный взрыв — и весь город вдруг погружается в темноту.