— Во-от как, — задумчиво протянул Николай и всеми силами попытался не разглядывать полуголых девиц. — Так они мне не нужны.
— Недостаточно красивы? — уточнила Трина. — Можно их убить только за то, что они посмели уродиться недостаточно красивыми для вас — этого во все времена хватало.
— Знаешь, ты тоже не красавица! — возмутился Николай, хотя и соврал: Трина даже на фоне милых наложниц казалась ему самой хорошенькой. — Дело не во внешности. Я, знаете ли, брезглив. Не хочу пользоваться кем-то после своих родственничков. Но и запах паленого мяса неприятно щекочет ноздри. Что предполагается делать в таком случае?
Шорсир — все, как одна, — видимо, ответа не знали, потому что просто смотрели на него, не моргая. Опять пришлось решать самому:
— Вспомнил, кто раздражает мой царский взор уродством. Эти, как их, уборщики… — он перебирал пальцами в воздухе, пытаясь вспомнить.
— Ругры, — милостиво подсказала Трина.
— Точно! Моя избалованная эстетика желает, чтобы мои покои убирали только красивейшие женщины. Эти сойдут. Пусть только оденутся.
Наложницы переглянулись, шорсир так и не сняли камень с лиц.
— Тогда мы можем переселить их в комнаты для слуг, мой лорд.
— Прекрасно, Вторая. Наконец-то мы начали друг друга понимать. Все вопросы решены?
Женщина коротко кивнула:
— Это не самый безопасный вариант, но мы будем нести караулы. И стоит только Тринадцатой позвать — тут же окажемся перед вами. Пока же вы отдыхаете, я попробую поговорить с остальными шорсир — если вы, конечно, не возражаете.
— Не возражаю, — отмахнулся Николай. — Трина, за мной.
Ему показалось, что телохранительницы сопровождают их какими-то странными взглядами. Потому, оказавшись наедине, тихо уточнил:
— Это ведь ничего, что я все так раскидал? Я хочу выжить, но при этом не сойти с ума!
— Ты в своем праве, Киан. Шорсир в любом случае будут настороже, а я успею их призвать, даже если сюда ворвется армия убийц. Именно потому не думаю, что произойдет что-то подобное. Наверняка тебя попробуют отравить, как твоих предшественников. Но я буду следить за тем, чтобы твои блюда прежде дегустировали не меньше десяти человек, да и первый хоасси наверняка станет помогать.
— Даже интересно, сколько же мне будет оставаться от обеда, — вздохнул Коля. — Но я не о том спросил. Выглядели твои сестры как-то… напряженно, что ли. Они теперь тоже считают меня тряпкой?
Она думала почти минуту, потом уверенно качнула головой:
— Нет, вряд ли. Они узрели твою непредсказуемость. А их напряжение связано с другим — с жалостью ко мне. Шорсир редко показывают эмоции, но я все-таки им сестра.