Телефон зазвонил, Динка перевернула на кухне сахар, опрокинула табурет и, влетев в комнату, схватила трубку.
— Это ты? — прошептала она, когда тишина стала совсем невыносимой. В трубке раздался сначала шум, потом треск, а затем послышался раздраженный голос Алексея:
— Конечно я, кто ж еще! Ареева, разве в твою тырловку можно дозвониться? Звоню, звоню, как в рельсу. Ты там уже оклемалась? Выходи завтра в смену.
— Мне Тимур не разрешает, — Динка и рада была слышать Лешу, и горько было от того, что это не Максим. Так может это и не он звонил каждый вечер? А она уже напридумывала, дура…
— Ну так пусть сам и становится за столы, раз умный такой. Полсмены в отпуск просится, заменить некем. Боевые ранения позаживали, можешь в бой?
— Я блузку выбросила, Леш.
— И фиг с ней, запасные есть. Выходи, Динка, уже вроде тише стало. И с опером тебе все равно нужно встретиться. Да, бровь свою замаскируй, чтоб не видно ничего было.
Оперуполномоченный шестого отдела капитан Яременко вечером явился прямо в казино, Алексей сказал Дине, что он хочет еще раз со всеми по кругу поговорить, а с ней вот в первый раз. Предварительно поужинав в баре, служитель закона расположился в стафф-руме и вызывал дилеров по одному. Динка повторила слово в слово, что говорил ей Тимур, и без конца талдычил Алексей.
Опер был молодой и наверное приятный, но с усами, а Динка терпеть не могла ни усы, ни бороды. У нее сложилось впечатление, что данное дело интересует его постольку поскольку, капитан задавал свои вопросы так, словно они проходили стандартную рутинную процедуру, и при каждом ее ответе согласно кивал головой, как преподаватель на экзамене, услышавший правильный ответ.
Конечно, капитан не демонстрировал безудержную радость, но и вселенской скорби по безвременно почившим тоже не проявлял. А почило на сегодняшний день уже предостаточно.
Уходя, капитан Яременко оставил Дине визитку с просьбой, если она что-то вспомнит, непременно пусть ему сообщит, и Динка, конечно же, обещала. Казино охраняли незнакомые немногословные парни, у которых она и не думала спрашивать ни за Макса, ни за Тимура, ни за Ворона.
* * *
Голос Динка узнала сразу же — нежный серебристый колокольчик.
— Дина, здравствуй, это Лана.
Динка молчала в трубку и тупо пялилась в стенку. Ну, Лана и что? Ей сознание от радости потерять?
— Нам надо поговорить.
— Тебе надо, ты и говори, — Динка старалась, чтобы ее голос звучал как можно более отстраненно.
— Это касается Макса…
На нее как ведро воды вылили. Лана предложила встретиться в ресторане, но Динка от ресторана отказалась, сошлись на кафе в центральном парке. Она долго думала, что надеть, а потом, вспомнив вылизанную Лану и понимая, что превзойти ее не удасться, как не пыжься, махнула рукой.