Целая вечность прошла, прежде чем жрец замолчал, поклонившись камню, прося милости у Темной Матери.
— Да благословит вас и ваш брак Великая Мать. Вы дети ее под охраной святой. Воздайте ей почести, ответьте благодарностью.
Великий открыл мою ладонь и чиркнул по ней непонятно откуда взявшимся стилетом, заставив меня вздрогнуть.
— Я беру на себя обязательства любить и ценить мою супругу. Хранить ее как сокровище. — Блеск в глазах подтвердил серьезность его намерений. Он порезал и свою руку, тут же сплетая наши окровавленные ладони вместе и опуская их в просвечивающуюся воду, что тут же окрасилась в розовый цвет.
— Ваша клятва приняла. Великая Мать одобрила этот брак.
Мне хотелось рассмеяться. Сколько еще браков одобрят мне боги? Большая злая насмешка послать мне в одну жизнь и сангин, и истинного и мучителя, отрезавшего меня от всего мира. Я едва сдерживала смех, пока не достав руки из воды, я не поняла что ранка затянулась, не оставив и следа, а на пальцах не осталось и намека на кровь. Словно вода старательно слизала все следы, забрав себе все до последней капли.
— Видишь, сама Мать нас благословила. — Ухмыльнулся он, забирая мою руку, что я внимательно разглядывала, и повел к выходу из храма, под изумленный взгляд жреца, что казалось, тоже не понял произошедшего. Вновь навстречу толпе.
Я никогда не знала, как проходит обряд венчания, но червячок сомнения загрыз где-то внутри, намекая, что все это произошло не случайно. И что это вообще значило? Мне довелось только раз присутствовать на свадьбе и жених с невестой вышли к гостям с перемотанными ладонями, но счастливые, что связали себя священными узами, под крышей храма. Ни о каком чудесном заживлении речи не шло!
— Что это…
— Позже, дорогая, позже. А сейчас улыбайся. — Двери вновь распахнулись перед нами и люди радостно загалдели, свистя и крича поздравления. Каждый хотел выделиться, что бы Его Величество заметил как сильно тот или иной подданный рад за него, что бы коснулась его королевская милость.
А я смотрела себе под ноги, и глупо улыбалась, через силу удерживая улыбку на лице, которая выходила кривой и неестественной.
— Ну, милая, покажем, как мы сильно любим друг друга. — Сказал Великий заставляя меня поднять лицо навстречу поцелую, что обжег губы болезненной вспышкой.
Специально долго, специально с чувством. Он страстно закусывал мои губы, заставляя отвечать ему, держа лицо в ладонях, не позволяя прекратить первой. Терзал языком, проникая внутрь и обжигая рот свой ненормальной температурой. Сбавив темп, он осторожно прикоснулся к поалевшим губам и замер, запечатывая поцелуй на память.