Вообще-то я цыпочек на работе тоже не слишком жалую. С мужиками как-то проще что ли. Алену-то нанял в качестве красивой феньки на ресепшен, ну и чтобы не заподозрили в дискриминации по половому признаку. Хотя Раша этим особо не грешит. Это у нас в Америке обязательно нужно тщательно следить, чтобы черных, геев, инвалидов и женщин было поровну. Чуть не досчитаются и полетят тебе на голову яйца общественного порицания.
Но деду я, конечно, отказать не могу. Он меня редко о чем-то просит. Вернее, не просит вообще.
— Пусть приходит в понедельник к восьми. Отстажирую как следует.
— Я тебе, на хрен, отстажирую. — рявкает дед так громко, что у меня на на пару секунд закладывает уши. — Пальцем не смей трогать ее, плейбой заграничный. Не посмотрю, что ты мой наследник. Ноги твои долговязые вместе с кроссовками вырву. Она родственница твоя, понял? Тетя, можно сказать, младшая.
Терпеливо дожидаюсь, пока дед перестанет орать, и, успокаиваще хлопнув его по плечу, поясняю:
— Я персонал не е… Не трогаю. Так что за честь моей так называемой тети вы с новой бабулей можете точно не волноваться. Имя-то у родственницы есть?
— А сам как думаешь? — ворчливо откликается дед, — Ника ее зовут. Ивлеева.
Ни-ка. Милое имечко.
— Доброе утро, Максим, — жеманное контральто Алены рассекает воздух приемной одновременно с подпрыгнувшими из-за стойки четверками. Которые теперь почему-то выглядят пятерками. Апгрейд она, что ли, произвела? — Я так рада тебя видеть.
— Привет, Ален. — целомудренно подмигиваю секретарше и вручаю дютифришный пакет со склянкой парфюма. С нотками фрезии, бергамота и бла-бла-бла. Я как летняя версия Санты, всегда приезжаю в Россию с мешком подарков. Правда, вместо оленей с санями у меня под задницей желтый Камаро. И не бомжацкая трехлитровая версия для понторезов, а брутальный мужицкий шесть и два.
Алена быстро ныряет носом с пакет и выдохнув чересчур восхищенное «Ооо», с размаху врезается в меня упругими телесами.
— Подарок просто супер, Макс, — с придыханием щекочет мне ухо. — Могу ли я тебя отблагодарить?
Ее попытка номер сто пять стать услужливой дыркой для босса.
— Можешь, конечно. Сваргань кофейку, малыш, — с трудом отлепляю от себя крупнокалиберные присоски и одариваю стремительно вянущее лицо Алены утешительной улыбкой: — Он у тебя на пять с плюсом выходит.
Макс-джуниор от ее аппетитной мясной близости даже не дернулся. Он вчера такую длительную аудиенцию с тремя представительницами гламурной московской тусовки провел, что еще дня три в отключке валяться будет. Да и толкательно-пихательные гастроли у него на две недели вперед расписаны.