Ну, если кто-то настолько наивен, пусть пугается и убегает, поджав хвост.
Слуга вывел меня во двор, помог спуститься на гравийную дорожку и замер перед каменной аркой — входом в небольшой сад. Ее колонны были увиты плющом, а над тропой витал слабый запах весенних цветов. Незнакомые женские голоса как раз обсуждали аромат примул. Листья растений только начали проклевываться из почек, но живая изгородь росла так плотно, что за ней не получалось ничего рассмотреть. Я никак не могла узнать заранее, с кем встречусь. Набрав в грудь воздуха, я шагнула в арку.
И замерла, чувствуя, как разгораются щеки.
За аркой оказался небольшой «театр» — несколько скамей и невысокая сцена. А на ней, по-птичьи склонив голову набок, стоял уже знакомый мне демон. Сегодня он хотя бы надел рубашку, хотя та все равно была расстегнута, открывая мускулистую грудь. И как только ему не холодно? Житель Нижнего мира как будто нарочно выглядел вызывающе легко для прохладного весеннего утра — тесные штаны, подчеркивающие стройное тело и узкие бедра, рубашка с закатанными рукавами, чтобы виднелись крепкие руки, и никакого плаща.
На этой мысли меня словно окатило ведром ледяной воды. Это же отбор! Нарочно — вот главное слово! Я с ужасом перевела взгляд на скамьи, только сейчас заметив, что на них сидят несколько девушек. А на боковой, так, чтобы наблюдать за входом, сидел Тайрин и хитро улыбался, глядя прямо на меня.
Следующий шаг я делала, не видя ничего перед собой и только отчаянно надеясь, что принц не понял причины моего замешательства. Боги тут же отплатили мне за невнимательность.
В воздухе с мелодичным звоном лопнула невидимая струна. По руке меня хлестнуло что-то обжигающее. Я ахнула от неожиданности и уставилась на красное пятно набухающего ожога.
Огненное заклинание. Простейшее, какое разучивают дети, чтобы подшучивать друг над другом, цепляя его в проходах.
Одна из девушек на скамьях рассмеялась и заговорщицки склонилась к соседке.
— Видите, Инара, а вы говорили, что на эту дурацкую ловушку никто не поведется. Смотрите — теперь отметина есть у всех!
Инара — высокая девушка в темно-синем платье, с бледной кожей и гладкими черными волосами, — ничего не ответила и с презрительным видом отвернулась.
— Ребячество, — пробормотала она себе под нос.
Однако сидела она так, чтобы ее левая рука с характерным следом от ожога оказалась прикрыта складками платья. Первая девушка снова звонко рассмеялась, нисколько не смущаясь того, что хохочет только она. А мне-то казалось, что для артинских леди считается неприличным громко смеяться.