Затем направилась в ванную и только через неимоверно долгое время - Максим уже подумывал, а не выбить ли дверь, - выплыла из клубов ароматов геля для душа и пены для ванны. Максим думал, что привык к зефирно-карамельному, пудровому запаху, но ошибся, а то, что было надето на Мультяшке, и вовсе выбило дух, под стать своему прозвищу, запаху и лукавым лисьим глазам.
Кремово-розовое, воздушное, струящееся и откровенно фривольное, даже пошлое и при этом невинное. Как можно в одном комплекте белья совместить несовместимое? Так же, как в хозяйке этого белья сочетается несочетаемое, миксуется в воображении Максима в гремучую смесь похоти и нежности, при этом пропорции меняются часто и мгновенно.
Он тяжело сглотнул, при этом даже не пытался отвести глаза. Для него старалась, он не откажется от такого вида. Мира медленно подошла, покачивая бёдрами, как опытная жрица любви, и уселась на колени Максима, лицом к нему, тесно придвинулась и поёрзала по уже готовому стояку. Пробила дрожь через позвоночник прямо в пах.
- Что ты делаешь? - поинтересовался, прижимая к себе девушку.
- Как - что? - наигранно хлопнула ресницами. - Устраиваю нашу брачную ночь.
- Вот как? - провёл губами по шее, не забывая гладить спину пальцами, по позвоночнику, рёбрышкам, когда Мира вытягивалась, они ощущались.
- Да, - Мультяшка уверенно кивнула и потянулась за поцелуем.
Не отказал. Не смог бы, даже если бы метеорит упал посредине квартиры - не смог. Лизнул пару раз губы и продолжил целовать глубоко, без поблажек, страстно, вынуждая отвечать с такой же силой. Почувствовал, как ногти царапнули кожу головы, потом потянули за волосы. Углубил поцелуй, одновременно толкаясь между разведённых ног Миры, синхронными движениями языка и паха.
Во всей этой вакханалии чувственности и похоти, обострённого в сотни раз желания, было легко забыться, потерять голову и контроль, который и без того держался неизвестно каким чудом.
- Сними рубашку, - сквозь гул в ушах услышал, оказалось, пуговицы уже были расстёгнуты, как и ремень брюк. Когда успела?
Усмехнулся, снял с себя обалдевшую Мультяшку, отсадил в сторону, та недовольно пискнула, и начал снимать рубашку, ловя на себе жадный взгляд посоловевших глаз. Мира потянулась за бокалом с вином, этот был уже третий, быстро допила и плюхнула ещё, пролив половину. Отпила и зажмурила глаза, как перед прыжком со скалы в водоём с опасным дном. Она продолжала заглатывать жидкость, пока Максим нарочито медленно раздевался, смотря сверху вниз.
- Брачная ночь, говоришь? - Максим оставил бельё, как единственный аргумент здравого смысла, или надежду на оный.