— Логичней было бы оставить, мать всё-таки, — Серёга пожал плечами.
За время работы с девиантными подростками, каких только судеб не встречал. Пороки взрослого мира перемалывают маленьких людей, ломают без шанса на нормальную, здоровую жизнь.
— Решать не нам. Так, знакомиться с няней будешь? А то она уже минут двадцать под дверью сидит.
— Давай.
В кабинет вошла девушка… Серёга внимательно посмотрел на зашедшую и уставился на Матвея Леонидовича, стремясь прожечь в его лбу дыру. Мало ему двух пятилеток, он ещё одну решил подсунуть. Сколько ей лет, этой «няне»? Пятнадцать-то хоть есть?
Светлые волосы с одной стороны головы задорно торчали, с другой падали мягкой чёлкой на лоб, прикрывая ухо. Асимметрия. Глазища под стёклами хипстеровских очков светло-голубые, как льдинки. Одежда размеров на пять больше, любимый многими девушками кинг-сайз. Рукава объёмного свитера грубой вязки с косами закатаны, а сам свитер заканчивается у колен, из-под него торчат широкие штаны, и венчают это стильное безобразие ботинки на платформе. Красотка! У него каждая вторая ученица примерно так выглядит.
— Мария Константиновна Шульгина, — представил Матвей зашедшую, предпочтя проигнорировать убийственный взгляд Серёги. — Няня Алёшиных и ваша, Сергей Витальевич, правая рука в бытовых вопросах зимней смены.
— Маша, — маленькая ладошка, протянутая Серёге, ввела его в неожиданный ступор.
— И сколько же Машеньке годиков? — произнёс он с максимальным ехидством, нагнувшись под рост «няни», рассматривая хорошенькое, прямо-таки кукольное личико с немного капризным изгибом пухлых, чертовски соблазнительных губ.
Тьфу! Маша — подросток. Подросток, ребёнок, такой же, как сестрёнки Алёшины.
А отец у близняшек всё же форменный идиот…
— Машеньке двадцать пять годиков, — с такой же интонацией вернула глазастая. — Машенька много болела в детстве и не выросла, но это намного лучше, чем не поумнеть, Сергей Витальевич.
Дети были распределены по вагону так, чтобы старшие присматривали за младшими, плюс взрослые, на десять детей — один взрослый сопровождающий, ехать можно. Добираться до места почти двое суток, под стук колёс и бесконечный детский гомон время пролетало незаметно — только сел, а первые сутки на исходе. Старшие ещё не спали, собравшись компаниями по интересам и возрасту, а младшие дрыхли без задних ног, уставшие от шквала впечатлений и предвкушения новых.
— Давай за Новый год? — негромко спросил Марат — коллега, тренер и давний приятель, устроившись напротив Серёги, через стол в купе. Нехитрая закуска — сырокопчёная колбаса, сыр, хлеб, солёные огурцы — красовалась на столе на одноразовых подложках из супермаркета.