Пробуждение отвратительно. Жарко, душно, чувствую себя плюшевым медведем, набитым ватой. Похмелье, совмещённое с отходняком - это нечто. Беру из холодильника бутылку "Балтики", какое-то время тупо окалачиваюсь на кухне. В конце концов нахожу в себе силы встать со стула и поехать домой, прихватив в утешение ещё бутылочку пива. Самое гадкое - это путь домой. На душе пусто, как на дне выпитой бутылки, как во вчерашней машине - под поршнем осели только остатки моей крови вперемешку с какой-то поствинтовой шнягой. Нет догона. Пиво помогло, но не так, чтоб очень. Надо звонить и договариваться о скорой встрече с каким-то жидом - президентом гильдии риэлторов - по поводу прохождения в этой организации летней учебной практики, а я хочу только одного - умудриться как-нибудь уснуть. А ещё я очень хочу пить. Я знаю, что проебу встречу с этим сраным гражданином начальником, ну да и пошёл он в пизду !! Это не я не вовремя завинтился, это они не вовремя затеяли свою мудацкую практику.
Доковыляв кое-как до своего отдалённого спального микрорайона, я, вместо того, чтобы спать или звонить нужному дяде, ещё несколько часов сижу с А. на стальном крылечке бойлерной, пью "Святой Источник" (с газом) и рассказываю собеседнику о том, как мне всё надоело. И А. предлагает мне почитать "Дхаммападу", отринуть земные страсти, вырваться из колеса Сансары, соблюдать дхарму, заниматься духовным самосовершенствованием. Эх, уважаемый мой друг г-н А.!.. Я бы может и внял твоим убеждениям, если бы не знал, что ты и сам не дурак повинтиться, да и выпить. Нет, приятель, не выйдет из меня буддистского монаха - не дозрел я ещё, видно, до таких духовных высот. Но, кто знает, может быть, ещё наступит такой день.
Я нахожусь в каком-то большом помещении. Вокруг полная тьма, и единственный освещенный участок находится как раз напротив меня: сверху как бы бьет луч мощного прожектора, формируя на полу небольшой круг света в море мрака. Кроме того, слева от меня расположено маленькое пыльное окошко, откуда сочится слабый тусклый свет. В стекло непрестанно бьются полчища крупных мотыльков. Они все стучат и стучат в окно своими бумажными крыльями.
Я сижу и смотрю на окно, на мотыльков. Вдруг периферийным зрением я вижу, что в круге света будто промелькнула, прошмыгнула чья-то фигура и растворилась в темноте. Я сосредотачиваю свое внимание на освещенном участке и вижу, что время от времени в нем появляются люди, чтоб, побыв там пару секунд, опять уйти в темноту.
Вот в круг заходит мужчина лет тридцати в длинном белом плаще. У него короткие светлые волосы, немного продолговатое вытянутое худое лицо. Он на несколько мгновений останавливается в круге света, держа руки в карманах плаща, поворачивается в мою сторону, долго, пристально смотрит мне в глаза с выражением какой-то тихой грусти, как бы сожаления или обиды, опускает голову и, развернувшись ко мне спиной, исчезает во мраке.