Пока я раздумывала, дверь почти беззвучно снова отворилась, и ко мне пожаловали давние знакомцы.
— Какой ужас! — пропела своим мелодичным голосом девица, — может, уберешь это уродство с ее лица? Мне кажется, на такое чучело даже этот монстр не позарится.
— Так даже интереснее. Зачем делать ее привлекательнее? Для него это будет очередным оскорблением. Разве он достоин нормальной аллаиды? Только эта бедолага и станет «украшением» его Обители арахнидов, — довольным тоном отозвался надменный блондин, скривив безупречное лицо в крайне неприятную гримасу.
— А вдруг он откажется от нее и потребует меня снова? — искренне переживала девушка.
— Его время на исходе. Еще несколько лет промедления — и он не сможет подарить жизнь. Я не думаю, что в таких обстоятельствах Сэпий станет привередничать. Главное — чтобы она ему подошла, — сказал парень, глядя на меня так, как моя мама рассматривала блохастых бродячих собак, которых я пыталась привести домой, чтобы иметь хоть такого друга.
— Эй, ты! Как тебя зовут, убогая? — обратилась наконец ко мне красавица.
— Алла, — ответила я, не желая лишний раз злить этих явно не добрых людей.
— Какое уродское имя, как раз тебе подходит, — кривясь, выплюнула девица.
Учитывая то, что с тех пор, как они зашли в комнату, каждый из них минимум десять раз скосил лицо, то скоро им понадобится крем от морщин, но эту полезную информацию я решила держать при себе. Человеколюбием они точно не страдают, а раздражать жестоких психов — плохая идея.
— Ты знаешь, что мы с тобой собираемся сделать? — спросил блондин.
— Отдать Сэпию, кем бы он ни был, — ответила я то, что поняла из их беседы.
— Надо же, не глупая. А хочешь узнать, кто такой Сэпий? — напуская таинственности, спросил парень.
— Мне больше интересно, для чего вы меня ему отдадите. Что он со мной будет делать? — затаив дыхание от страха, спросила я.
— Правильный вопрос, зверушка Алла. Размножаться он будет с твоей помощью. Нет, я все-таки покажу тебе твоего суженого, — глумливо засмеялся блондин и, сделав несколько пассов руками, создал иллюзию огромного монстра.
Нет, я не шучу. Мне показали гибрид человека и паука. Не такого, как в одноименном американском фильме про забитого мальчика, укушенного насекомым, а двухметрового паука, толстое паучье тело которого довольно гармонично переходило в туловище мужчины неопределенного возраста с почти человеческим лицом.
Паучье брюшко монстра было покрыто черными волосками, у него имелось восемь пушистых лап толщиной с мою ногу и крепкий торс с немного непривычным строением мышц, но больше всего пугало лицо: жесткие тонкие черты, длинноватый нос и резкие скулы, под которыми угадывалось наличие мандибул арахнида, тонкие губы и глаза — черные провалы с яркими желтыми зрачками, а на лбу еще три пары таких же, только поменьше. Я с трудом сдержала крик, прикрыв рот ладошкой.