— Да что вы говорите, как по мне, то именно вы здесь шумите, а я иду тихо. Так что на фоне вашего шума, меня никто и не услышит.
— А при чем тут обычный шум? — оба велоцираптора недоумевающе уставились на меня. — Мы вообще-то говорим о том, что ты не умеешь контролировать свои эмоции и мысли. Их за километр слышно. По ним-то тебя и найдут.
Что-то я запуталась. О чем они говорят?
— Я, вообще, удивляюсь, как тебя из дома без охраны такую необычную выпустили, да еще в лес. Тебя же любой хищник в два счета найдет.
— Это хорошо, что здесь их нет. Но если ты продолжишь путь в том же направлении, то вскоре пересечешь границу диких земель.
— Точно. И там тебя уже ничего не спасет.
— Конечно. Ведь на тех землях действует правило сильнейшего.
— Ага. Интересно, кто тебя первый обнаружит и съест. Ставлю на стаю орнитолестов. Я их как раз недавно видел у границы.
— А как же цератозавр? Ты же говорил, что вчера слышал его рык. Возможно, он не ушел и все еще там охотится.
— Ну не знаю, — одна из рептилий с сомнением посмотрела на меня. — Мелковата она для него. Так, на один зуб разве что. Может и не заинтересовать.
Я слушала спор динозавров, с каждой секундой злясь все больше и больше. Да как они могут, при мне же спорить на то, кто именно меня вскоре съест? Я уже готова была высказать все, что думаю по поводу этих двоих и их воспитания, но один из них, подняв морду, посмотрел вдаль, явно при этом хмурясь.
— Сюда летит адикари. При этом он очень зол.
— Сам адикари? Ты уверен?
— Да. Лучше нам убраться отсюда до его появления.
Оба велоцираптора, развернувшись, хотели было убежать в чащу, но я не могла им этого позволить, не уточнив один момент.
— Постойте. Что там за адикари? Не Кемдигин ли?
Услышав мой вопрос, оба динозавра резко остановившись, обернувшись, так что у меня что-то екнуло в груди.
— Ты знаешь Кемдигина?
Вместо ответа, я только кивнула головой.
Взгляд обоих рептилий из удивленного стал оценивающим. Они секунд десять смотрели на меня, а я даже дыхание задержала. Вот как-то не хочется мне столкнуться со злющим Берозаем. Его же вон, даже динозавры боятся. Что уже говорить обо мне несчастной. Но, возможно, это все же не он. Я даже пальцы на руках скрестила, повторяя как мантру: только бы не Кемдигин, только бы не он.
Пока я с замирающим сердцем ждала, что скажут рептилии, те, в свою очередь, вернулись к так выводящему меня диалогу между собой.
— Она знает адикари Кемдигина.
— Знает и боится.
— Он кого-то ищет и злится.
— А эта человечка прячется.
— Он, наверняка, ищет именно ее.
— Да. Уверен, так и есть.