На самом рассвете я сваливаюсь в кресло и проваливаюсь в сон, наполненный ее голосом.
«Не сейчас».
— Хожаин, мы прилетели, — сквозь приятную негу пробивается голос помощника. — Вы просили ражбудить вас!
— К Авроре поворачивай.
— Дык, мы ужо тут.
Переодеваюсь быстро и выскакиваю на лестницу. На улице крепкий мороз с утра. Снега намело выше цокольных этажей, пристань едва различима среди крыш. Дворники уже вытаскивают свои механические метлы и берутся за работу. Снежинки окружают мужиков белыми облаками и просыпаются на землю.
Издали слышится гудок паровоза. Протяжный, вымученный. Уже больше восьми. Первый поезд почти как будильник.
Я застегиваю борт дирижабля и вцепляюсь в поручень лестницы. Проворачиваю шестеренку на часах и ставлю в то же положение шестеренку на перилах. Лестница с тихим шелестом начинает спускаться.
— Евжин, можешь отдохнуть пока меня не будет. Сходи в ближайший бар, но только не пей крепкого. Ты мне еще нужен будешь сегодня.
— Слушаюсь, роан! — кричит сверху механик и трясет рыжими кудрями.
Спрыгиваю в снег и быстро добираюсь до знакомого здрания.
Дверь в бордель со скрипом отворяется, а веселое лицо Авроры внезапно искажает гримаса. Хозяйка машет девице, что увлеченно рассказывала ей утренние новости, и последняя быстро улепетывает, вытирая длинным платьем коридор.
— Роан Азар? — она рисует на своем лице широкую улыбку, но в глазах ее тревога. Злую сущность не скроешь, как ни старайся. — Вы рановато на этот раз.
— Рановато? — прищуриваюсь и слышу, как хаотично грохочет в груди женщины сердце. — Я к вам не обещался.
Оглядываю зал и замечаю в углу Алессу. Она краснеет и быстро убегает. С ней не сложилось, я не люблю, когда мне в душу лезут, а она слишком привязалась. Влюбчивая натура.
— Я хочу купить на несколько часов Элен, — говорю строго и ловлю перемены в мимике хозяйки.
— Элен? — Аврора теряется и бледнеет. И сердце начинает громыхать, как отбойный молот. — Это невозможно. Роан Азар, возможно, выберете кого-то другого?
— Вы меня обмануть решили?
— Я не обманываю. Это невозможно.
Наклоняю голову и смотрю на свои руки. Сжимаю перчатки до хруста ткани. Мокрый снег срывается на пол мелкими каплями.
— У нее кто-то есть? — связки дрожат, но мне удается держать себя в руках и не показать волнения. Нашел же увлечение! Нельзя забывать, что Элен — путана. И убеждаю себя, что развернусь и уйду, если хозяйка скажет «да».
— Ей нездоровится, — отрезает Аврора. — Но здесь есть много девушек, которые отдадут все за ночь с вами, роан.
А это уже интересно.
— Нет. Только Элен. Я бы заплатил больше, чем в прошлый раз, но раз она больна… — разворачиваю плечи и делаю вид, что ухожу.