К тому же… Кажется, Таня говорила он квартиру свою снимал. Правда, я в детали не вникала и вообще слушала краем уха.
— Ладно, Тань, зови его тоже, — сдалась я.
После всего, что со мной случилось, дома я точно не хотела сидеть. Хорошо, что есть старшая сестра, легкая на подъем, а у нее такие же друзья.
Сейчас как встречусь с Гришей, как зажгу!
Ох, и берегись Григорий! Похотливая недоучка выходит на тропу войны.
Гриша пришел с девушкой.
Со своей, мать его, девушкой, с которой он и снимал квартиру. Надо было все-таки слушать, что сестра рассказывала, а не вчитываться в очередной закон конституции РФ.
Секретничать с сестрой в «Клевере» я все равно не собиралась, да и не осмелилась бы рассказать ей о случившемся в «Москва-Сити» даже под пытками. Но хоть и милой беседы не было в планах, в итоге все вышло даже хуже, чем я могла себе представить.
Половину вечера моя Таня обсуждала с девушкой Гриши бьюти-блоггеров, а мы с Гришей обменялись кивками и уткнулись в телефоны.
А потом вечер испортился еще сильнее. Тане неожиданно позвонил парень, к которому она давно подкатывала, а он ее все время отшивал.
А тут…
Сам!
Позвонил!
Разумеется, Таня не могла устоять.
Она, конечно, рассыпалась передо мной в извинениях, потому что понимала, я нечасто выбираюсь вместе с ней в пивнушку, и даже если у меня не было привычки выворачивать перед ней душу наизнанку, мне хотелось просто спокойной беседы за пинтой пива.
Не вышло.
Как только к Тане пришел ее Армен, — Господи! — Гриша уже дошел до нужной кондиции и теперь не чувствовал никакого стеснения. Он прижал к себе девушку, лапая ее всеми конечностями, и стал запихивать ей язык в рот на глазах у всех.
Армен все это время строил глазки Тане и подсаживался к ней все ближе и ближе.
У него на лице было написано, что ему от нее нужно, и вряд ли в его намерениях было хоть что-то более серьезное, но Таня буквально таяла на глазах и щебетала какую-то несусветную чушь, краснея от его топорных комплиментов.
У меня от покерфэйса уже сводило скулы, так что я допила пиво, поднялась и расплатилась за него за стойкой.
— На-а-а-асть, — подлетела тут же сестра. — Ну прости, прости! Ну хочешь, завтра я точно только с тобой посижу? Ну, прости! Просто ты же видишь, какой он? Видишь? Ну, я прямо не могу!
Она была так искренна в своем восхищении, что я не могла на нее сердиться.
— Все хорошо, Тань, — покивала я. — Очень устала. Пойду домой. Тебя не ждать?
— Ой, — хихикнула она. — Нет, наверное. Я пока не знаю-ю-ю…
— Тань, — вдруг спросила я. — Ты когда-нибудь совершала такие поступки, за которые потом было очень стыдно?