Я с улыбкой потянулась к нему, но Исаев отшатнулся.
— Я пошутил.
— Боже, Роман Андреевич, — рассмеялась я. — Да не собираюсь я вас бить. Мне нужна ваша левая рука.
— Зачем?
Ох, ну почему каждая фраза, которую говорит мой профессор теперь можно трактовать двусмысленно. И почему, черт подери, я завожусь, вспоминая самый приятный контакт с его левой рукой.
— Запонка. Застегнуть манжет.
Я аккуратно взяла его за руку, немного нервничая, потому что с запонками я дел не имела. Но все получилось интуитивно. Я не сломала ни драгоценный зажим, ни вторую руку не только моего профессора, теперь и босса.
Даже жаль, что так быстро справилась, не хотелось его отпускать. Я не удержалась и провела пальцем по тому месту, где стучал пульс. Роман Андреевич опустил руку, резко вырывая ее, и проговорил хрипло.
— Хорошо, Настя. Теперь штаны.
— Что?
Я ослышалась?
— Сними мои брюки.
***
Я вспыхнула, но решила не задавать тупых вопросов, чтобы снова не злить его. Наверно, он и штаны сам с трудом снимает. Ладно. Чего уж… Брюки, так брюки. Помогу.
Я протянула руки, коснулась мягкой резинке на поясе. Постаралась не обращать внимание на поджарый живот, косые мышцы на боках и… Бугор ниже? Мне показалось или это действительно стояк?…
Стоило мне положить руки ему на бедра, как Исаев мигом отшатнулся.
— Ты чего творишь?!
Я подняла на него глаза, отчаянно краснея по второму кругу.
— Вы же сами сказали снять брюки.
— С вешалки, Настя! Боже, с вешалки!!! Зажимы тугие. Мне сложно самому одной рукой, а с себя штаны я сниму без твоей помощи, не утруждайся. И даже надену сам.
— Простите. Извините, ради бога. Я подумала…
— А не надо такое думать! Брюки в тон галстуку. Шевелись, у нас срочная встреча.
Я пошла к штанге с брюками, выбрала одни из миллиона темно-синих, подала Исаеву.
— Оставь в спальне на кровати и иди завтракай. Потом заправишь мою постель.
— Я могу и сейчас…
— Сейчас я буду в спальне без штанов. Тебя, похоже, не отпускает эта мысль. Хочешь присутствовать?
— Нет, нет, конечно, нет.
Да. Да. О, да!
Кажется, мои щеки вскипели из-за третьей волны румянца. Странно, что кожа не пошла волдырями от стыда. Что же я все не так понимаю?
Может, причина в том, что мягкая спортивная ткань почти ничего не скрывала? И я прекрасно видела, как топорщились штаны в его паху. Почему? Это на меня или обычное мужское утро?
Наверно, это просто я головой поехала и слегка помешалась на Исаеве. Нужно взять себя в руки и заканчивать с этим.
Я помчалась обратно в кухню и послушно заглотнула омлет, который оставил мне Исаев. К слову, он был отвратителен на вкус. Не знаю, как можно испортить такое простое блюдо, но я ощущала странный привкус и соли явно не хватало, а вот перца Роман Андреевич напротив не пожалел. И чеснока. Зачем-то.