Не было желания на весь вагон орать.
— Мля! Да я тебя… Да ты!.. — не внял, кажется.
Буйный. Но и на таких управа есть.
— Будешь рыпаться, узнаю, как зовут, и устрою такие проблемы, которые тебе с полицией и не снились. Не знаю сейчас, кто над тобой крышей стоит, но против меня никто не будет выступать, ни здесь, ни в любом другом городе. И одолжение сделают все. Ясно? — добавил еще тише, наклонившись так низко, чтоб никто другой не услышал.
Сделал свой вывод по поведению и замашкам. Да и наколка на шее, которая сейчас была видна в пройме футболки, наводила на мысли…
Насколько бы пьяным мужик не был, намек до сознания дошел. Хоть и не сразу. Но секунд через пять поток мата иссяк, а сам хулиган глянул на него настороженно, точно поняв, о чем речь.
— Вот и хорошо, — хмыкнул Ольшевский. — Откройте нам шире дверь, будьте добры, — выпрямившись, попросил того пятидесятилетнего пассажира, что все еще держался поблизости. — Парень услышал голос разума, — не вдаваясь в подробности, заметил с кривой ухмылкой.
Мужчина тоже усмехнулся, наверное, подозревая, что Ольшевский не о правилах приличия этому молодчику толковал.
— Это хорошо, когда слышат, — согласился тот и действительно придержал чуть покачивающуюся от движения поезда, дверь купе.
Ольшевский завел притихшего парня внутрь, толкнул на полку.
— Где вещи девушки? — спросил, быстро осмотревшись, но и не выпуская молодчика из поля зрения. Мало ли, у таких частенько дурь в голове.
— Там, — сквозь зубы выплюнул парень, так же следя за ним исподлобья и растирая руку.
От недавней пьяной развязности практически не осталось и следа. Это прекрасно.
Указал на небольшой чемодан с колесиками под столом. Видно, Катя не успела или не захотела в багажное отделение тот складывать.
Ольшевский забрал чемодан и вышел, не горя желанием растягивать общение. Отметил, что в проходе как раз появился проводник с двумя полицейскими за спиной. С такой поддержкой тот точно ощущал себя солидней: совершенно другая походка, да и спину держит ровнее. Мысленно хмыкнув, он махнул рукой на купе, показывая, где хулигана искать. А сам, с этим небольшим чемоданом, пошел к себе. Туда, где его ждал виски… И девушка, которую он когда-то два года охранял, не отходя ни на шаг днем, а иногда и ночью…
— Саша… Господи! Сколько же мы не виделись? — Катя уставилась на него, стоило переступить порог купе.
Ольшевский усмехнулся, затолкав ее чемодан точно так под столик, как она это в своем купе сделала.
— Точно не скажу, котенок, лет четырнадцать-пятнадцать, кажется. Тебе сейчас сколько? — без всякой ложной скромности разглядывал ее, с интересом замечая, как изменились черты лица и тела.