Его пиджак, в который Александр укутал Катерину, сполз по плечам. Платье он истрепал ей конкретно, конечно. Но и в этом нет проблемы. Купят новое. Главное, домой довезти ее как-то, не дорвав то, что есть. А то руки так и тянутся к котене.
Взяв с подставки кофе, Санек подошел к ней и, сев рядом в угол дивана, закинул ноги на столик. Подтянул малышку к себе на грудь, поправив и пиджак на ней заодно. Сам еще рубашку не застегнул, только и успел руки в рукава просунуть, да брюки натянуть, хозяйничая с напитками.
— Спать хочешь? — поинтересовался, прижавшись лицом к ее макушке, жадно вдыхая какой-то пряный, прям горячий аромат этой женщины, разомлевшей от страсти и секса с ним.
Блин! Как юнца, накрывало по-новой, ей-богу! А еще курить тянуло, хоть и бросил давно, уже лет пять или семь, даже сбился со счета. А теперь вот показалось, что терпкая сигарета только добавила бы кайфа вечеру. Но и ладно, пустое.
— Я уже сплю, кажется, — тихо прошептала она, улыбнувшись и пригубив виски. Но глаза почти не открывала. — Разве в реальной жизни так хорошо бывает? Только во сне, — заявила так, словно бы иначе и не представляла себе расклада.
— Не, котена, вот эту чепуху про то, что «жизнь борьба и боль», забывай, — прижал ее губы пальцем, чтоб не думала спорить. — Это не про тебя теперь. Твоя жизнь уже… — повернул ее руку, посмотрев на бывшие «свои» часы, после которых никак модель новую подобрать себе не мог. — Часа полтора как — сказка! — забрал палец с ее рта и слизнул каплю, которая на губах Кати от виски осталась.
Прикусил чуть припухшую нижнюю губу, наклонившись.
Катерина шумно втянула воздух, промолчала, но в ее глазах промелькнуло какое-то такое выражение, словно имелись сомнения. Однако она те не огласила. И, порадовав Санька, откровенно, сама потянулась к его рту, поцеловав так, как в начале: горячо и страстно, с влажностью и жадностью… Б*я! Как удержаться, когда ценная женщина ни фига не скрывает, что ты ее на всю катушку заводишь?!
Не, не выпить ему тут кофе сегодня. Понял, уразумел, не дурак.
На секунду прижав Катерину к себе, Санек тут же поднялся вместе с ней.
— Все, котена. У меня выдержка не железная. Едем домой, — решил он за двоих.
И, поглубже укутав ее в свой пиджак, поскольку иной верхней одежды не имелось у обоих, кое-как заправив и криво застегнув собственную рубашку, потащил ее из кабинета, по ходу включая сигнализацию.
«Сказка»…
У любой сказки есть конец. После того, как ставится троеточие за словами «долго и счастливо». И Катерина это знала слишком хорошо. Выучила в своем браке, запомнила на всю жизнь. Чтобы не забыла, наверное, на коже и шрам остался, как вечное напоминание о том, что все сказки — лишь фальшь и обман.