Я отошел от нее, пока сотрудники начали обсуждать награду и как круто получить ее в таком молодом возрасте, только закончив ординатуру. Как бы сильно я ни был возбужден награждением, я знал, что это так же поставит меня под прицел.
Что означало больше стресса.
— Больших гонок? — Очевидно, все, на что я был способен, это повторить ее слова. — Каких больших гонок?
Остин указала на мою футболку.
— Классические гонки от Сиэтла до Портленда, разумеется. По крайней мере, именно это написано на твоем рукаве вот тут. — Ее пальчик скользнул по футболке и коснулся кожи, прежде чем исчезнуть. Девушка улыбнулась. — Уверена, тебе не терпится забраться на велосипед. — Она растянула слово «велосипед», тогда как у меня начал стекать холодный пот по шее и дальше, под синтетические шорты, что означало в скорости мою смерть в этом же одеянии, ибо от влаги они стали еще более обтягивающими, и чтобы их снять мне, вероятно, придется отрубить ноги.
Я посмотрел на девушку, надеясь, что мой взгляд заставит ее заткнуться по поводу моей одежды или комментариев о «велосипеде».
— Классику ты тоже делаешь? — Трой, один из врачей, с которыми я работаю, вошел в зал и усмехнулся. — Эй, мы можем вместе тренироваться!
Дерьмо.
— Я, ох... — Тут, и правда, жарко?
Пытаясь придумать оправдание, я одернул тугую футболку, издавшую раздражающий звук, и снова скользнула вверх по груди.
— О, какая прекрасная идея! Мой папа тоже собирался покататься.
— Быть может, вы, ребята, могли бы провести пару тренировок вместе, — Остин мне подмигнула. — Иногда эти гонки могут быть опасными. Я даже слышала, как велосипедистов сбивали машины.
Трой расхохотался.
Я почувствовал, как бледнею, когда от картинки расчлененки страх сковал своими удушающими щупальцами горло.
— Это редко случается. — Произнес он, успокаивающе похлопав по спине. — Если бы я знал, что ты катаешься на велосипеде, мы бы могли вместе ездить на этой неделе. Эх, в следующий раз, хорошо?
— Ага, — прохрипел я, посылая ему фальшивую улыбку. — Звучит заманчиво.
Смерть? Быть сбитым машиной? Запишите меня.
Он оставил нас с Остин.
Ее брови изогнулись, губ коснулась насмешливая улыбка.
— Эй, Тэтч, думаешь, они позволят тебе забыть про тренировки?
Она продолжала смотреть и улыбаться. А потом меня осенило. То странное чувство.
Признание Лукаса. Твою ж мать!
Лукас ей рассказал!
Она издала смешок.
— Не переживай, Тэтч, просто надень шлем!
— Знаешь, что? — я схватил ее за локоть и утащил с праздника.
В коридоре была тишина, за исключением цоканья ее высоких каблуков по полу.
Когда мы оказались в безопасности моего кабинета, я захлопнул дверь и уставился на нее.