Лиза не уловила движения: вроде бы только что они сидели за столом — и вот уже стоят, и Лаверн держит ее за руки вроде бы мягко, но при всем желании не вырвешься. Все было, как во сне, только сейчас, замерев от нахлынувшего сладкого ужаса, Лиза поняла, что все наяву. Доигралась, шутки кончились…
Поцелуй был в точности таким же, какой ей снился. Лиза зажмурилась, невольно подаваясь навстречу фейери, ей было одновременно очень хорошо, очень сладко и очень стыдно. От волнения подкашивались ноги. Отправляясь в академию, Лиза, конечно, рассчитывала на отношения с каким-нибудь неплохим парнем, но и подумать не могла, что будет целоваться с самым невыносимым человеком на свете — и получать от этого искреннее удовольствие.
«Невероятно», — только и смогла подумать Лиза, когда фейери наконец-то оторвался от нее. Судя по его довольной физиономии, Лаверн всей душой радовался тому, что произошло между ним и Лизой.
— Мне понравилось, — признался фейери. — В самом деле, почти как во сне.
Лизу окатило соленой волной гнева. Он еще смеет издеваться!
— Зараза! — промолвила она. Лаверн улыбнулся, и, повинуясь его короткому жесту, дверь кабинета открылась, намекая, что Лизе пора удалиться.
— До завтра, чудище, — промолвил фейери. — Сладких снов!
— Нет, ну какая сволочь!
Вбежав в свою комнату, Лиза первым делом бросилась в ванную — там она включила воду и принялась умываться и старательно полоскать рот. Анна и Сергей, которые сидели за столом и готовились к занятиям, удивленно оторвались от неправильных глаголов. Даже Комета прекратил деловито грызть любимую косточку и, рассыпая искры по всей комнате, бросился к Лизе. Когда она закончила с умыванием и, всхлипывая, вышла из ванной, то Сергей спросил:
— Проблемы с индивидуальными?
— Как в воду глядишь, — вздохнула Лиза. Она не могла понять, что чувствует — обида, гнев, злость и непривычное томление переплелись так, что Лиза уже не в силах была разобраться в себе. — Ох, ребята…
— Что случилось-то? — поинтересовалась Анна. Она выглядела спокойной: должно быть, они с Сергеем все-таки пришли к общему решению, и Флер остается только признать свое поражение. Староста был не из тех, кто побежит за новой пассией по воле приворотного зернышка — по крайней мере, Лизе хотелось в это верить.
— Да что… — она махнула рукой и отвернулась, но это только сильнее встревожило Анну — она тотчас же поднялась из-за стола, села рядом с Лизой, и в ее взгляде была искренняя забота и желание помочь.
— Лаверн, да? — спросила Анна. — Что он сделал?
Лиза невольно замялась. Рассказывать про сны и поцелуй было невыносимо — и так же невыносимо было все держать в себе, не имея возможности хоть с кем-нибудь поделиться. В конце концов, Лиза вздохнула и призналась: