— Так?
— Да-а-аа, — Лори застонала, с наслаждением доверяясь нежным прикосновением его сильной руки.
— А здесь надо? — он коснулся ее бедра поверх джинсов и прижал пальцы к промежности.
— Нет.
— Сидеть.
Он приказал это таким тоном, словно усмирял собаку, но Лори подчинилась не словам, а взгляду — снова этому внимательному, непонятному, как назло, взгляду — не повелевающему, а абсолютно нейтральному, словно у него никогда не было никаких эмоций.
— Когда ты научился так смотреть? Так даже Макс не умеет… — растерянно спросила она, совмещая порыв искреннего любопытства с попыткой его отвлечь комплиментом.
— Закрой рот, саба, — выдохнул он, — закрой рот, глаза, и расслабься. Отдайся мне. Подчиняйся.
Лори открыла рот, но тут же осеклась, когда его пальцы добрались до ее бесстыдно мокрой киски.
— Закрой рот, пока я не заклеил его тебе, — немного раздраженно пробормотал он ей в ухо, требовательно лаская внизу.
Лори сдалась, цепляясь за него руками, и почти сразу начала стонать, то сжимая его руку бедрами, чтобы немного притормозил, то вцепляясь ногтями в его куртку, беззвучно умоляя ускориться. В конце концов он уперся свободной рукой в ее бедро, силой принуждая угомониться, не мешать самой себе. И она кончила с каким-то жалобным стоном, словно он вырвал у нее этот оргазм, которого она не хотела. И в каком-то смысле так и было.
Едва придя в себя, она испытала приступ мучительного стыда. И обиды.
— У меня где-то были влажные салфетки…
— Лори, посмотри на меня.
— Да?
Она подняла взгляд, полный мучительной неловкости, и встретила его откровенно сверлящий взгляд, пытающийся проникнуть в ее мысли. Дима снова стал человеком. Она улыбнулась ему, словно приветствуя возвращение.
— Мне понравился твой ротик, малыш.
— Мне… тоже было хорошо.
— Но чего-то не хватило.
— Нет. Ты не понимаешь. Все наоборот.
Дима отстранился, глядя на дорогу:
— Хотела остаться неудовлетворенной?
— Да, — выплюнула она, словно ждала возможности произнести это вслух. И сразу почувствовала жгущие глаза слезы.
— Зачем?
Глубоко вздохнув и все равно словно не добрав воздуха из-за комка в горле, Лори не ответила. Она не знала ответа, и почти ненавидела себя за это.
— Ты можешь доминировать как хочешь. Ты можешь отдавать мне приказы, можешь просить доставить тебе удовольствие тысячей способов, можешь наслаждаться моим телом и моими эмоциями. Можешь ласкать меня, если хочешь, но ты не можешь силой принуждать меня к оргазму. Считай, что это мое главное табу.
Смотревший в другую сторону Дима еле заметно дернулся, словно она ударила его. Какое-то время она слышала только свое дыхание между оглушающим шумом приближающихся и исчезающих над их головами автомобилей.