Отыскав пустой стакан, я подошла к дверям, за которым едва слышались голоса Кейна и Радрддааны. А дальше всё как в детстве — стакан прижать к двери, ухо — ко дну стакана; и любой даже самый тихий разговор становится достаточно громким и понятным.
Про этот способ «шпионажа» я узнала ещё подростком: когда Юля забеременела. родители, конечно же, старались оградить меня от новостей, разговаривая только шёпотом, и только при закрытых дверях… Но нас, детей, фиг проведёшь…
Правда, сейчас ситуация осложнялась тем, что Кейн и Радрддаана ругались на рашианском — а я, при всём своём прилежании и способностях к языкам, родной язык мужа понимала из рук вон плохо.
— Ты понимаешь, что она беременная, — рычал Кейн, — ты понимаешь, что ей сейчас не в политику играть, а сына выносить надо. Мне здоровье жены и сына важнее всего.
— Алёна — сильная девочка, Кейн! — в таком же тоне отвечала ему свекровь. — Мало того, что она сильная физически, она ещё и психически вполне устойчива.
— Откуда ты знаешь?!
— Интересовалась заключением наших лекарей.
— Мама, — воскликнул Кейн. — Ты и половины не знаешь, что с ней происходило. Ты не заглядывала к ней в мысли, не вспомнила вместе с ней — и не видела всё происходящее её глазами.
— Твоя Алёна вполне акклиматизировалась в нашей действительности, — возразила Кейну Радрддаана. Она на редкость разумная, здравомыслящая девочка… И к тому же любит тебя.
— Знаю, — снова зарычал Кейн. — И не хочу это потерять.
В комнате повисло напряженное молчание.
Сын, — после долгой паузы, тихо произнесла свекровь. — Когда со мной случилось то несчастье… я не могла спать, боясь, что потеряю тебя. Ты же знаешь, тогда всё видело на волоске судьбы. И Диррпран (настоящее имя отца Кейна) принял решение засунуть меня в эту дурацкую капсулу.
— В итоге, он сохранил жизнь нам обоим.
— Да, но… — Радрддаана тяжело вздохнула. — Почти месяц перед родами я провела без сознания. Я не гладила свой живот, не разговаривала с тобой… я даже не почувствовала приближение родов. Лишь проснулась — и получила ребенка на руки.
— Отец принял единственное правильное решение.
Радрддаана горько рассмеялась.
— Было ли оно на самом деле единственным…
— Мама, с нами такого не случится.
— Насколько я знаю, ты уже переделал капсулу под её вид.
— Всего лишь предосторожности ради.
— Ты уже засовывал её в этот саркофаг, даже не поинтересовавшись её мнением, — рыкнула свекровь. — И, конечно же, поступишь также со всей её жизнью…
Оградишь, защитишь…
— Она — Цветок моей жизни, мама! — вскричал Кейн, швыряя что — то тяжепое в стену. — Она — моя жена.