— Но ведь исчезновение людей…
Кейн усмехнулся.
— У людей настолько ослабло понимание семьи и рода, что исчезновение человека беспокоит только самых близких его родственников. Да и то, не всегда.
Я кивнула, принимая его правду.
Шах и Мат, Алёна…
Это и было правдой — ужасной, бесчеловечной правдой.
Почему — то вспомнилась «Матрица» и Нео, когда он пришёл в себя в реальном мире. Людей не пытали, не насиловали, не морили голодом… всего лишь держали в неведении.
Или как это точнее назвать?
Руки мужа обняли меня за талию, прижимая к себе.
— Апёна, не все способны пережить правду — поверь мне…
И. вспоминая учительницу английского языка — Агату Смит, которой я так и не смогла ничем помочь — я поверила.
Хотя и не до конца.
Я уже неплохо знала рашиан, чтобы понимать: вовсе не о землянах они заботились, когда отгораживали эти города.
Кейн тяжело вздохнул.
— Алёна…
— Нет, — протянув ладошку, я прикрыла ею рот Кейна, не давая ему продолжить.
Знала, что он сможет найти правильные слова; сможет убедить меня в правильности всего происходящего.
— Что не так. Алёнка, — вздохнул Кейн, целуя меня в раскрытую ладонь. — Мы никого не принуждаем, никого не используем, тратим огромное количество усилий и средств на поддержание оболочек над городами.
Всё вроде так…
Я хотела отодвинуться подальше, но Кейн не позволил мне этого, крепко удерживая меня в своих руках.
— Алёна…
— Это всё ужасно, — я выразительно взглянула на супруга. — Ты понимаешь, что там находятся живые люди? Которые думают, мечтают, надеются… Они проживают свою жизнь во лжи, в стенах картонного мира, который вы для них придумали. И наверняка, — я выразительно посмотрела на супруга, — вы устраиваете в этих резервациях что-то типа отбора, подталкивая людей к правильному выбору.
— В этом и цель, не так ли? — приподнял бровь Кейн.
А я сухо рассмеялась.
— А тебе не кажется, что вы заигрались в богов?
В комнате повисла напряжённая тишина.
— Мы не можем допустить наличия на планете большого скопления бесконтрольных нам людей, — отрезал Кейн. — И ты сама понимаешь, что это единственное гуманное решение. Недешёвое, кстати.
Я закусила губу, понимая, что именно здесь, именно сейчас у меня есть шанс что — то изменить для своей планеты.
Последний, может быть, шанс…
Дать всем тем людям спокойно дожить свою жизнь в придуманном, лживом мире — или все же открыть для них правду?
Рашиане так или иначе, но всё — равно влияют на умы людей. Земляне не просто живут в «резервациях» — они живут в дурмане.
И, склонив голову, я предложила единственное, как мне казалось, более — менее правильное решение.