— Мне казалось, тебе нравилась твоя жизнь. Хочу добавить, что насильно тебя никто не заставлял идти в мои любовницы. Ты сама рвалась.
— Я любила тебя, идиот! — вырвалось у меня в ответ на его несправедливые обвинения.
— Любила?! А что в прошедшем времени?! Сейчас якобы не любишь? — даже уже слегка посмеиваясь, переспросил мой бывший.
Я задумалась лишь на секунду, но эта заминка была вызвана лишь моим удивлением.
Ведь действительно не люблю! Мне вообще стало ровно на существование конкретно этого человека. Лишь раздражение от излишней самоуверенности нахала, считающего, что все продаётся и покупается. Как говорится, главное определиться с ценой. Так странно, словно моя личная вселенная перевернулась на сто восемьдесят градусов, и теперь весь мир видится в других тонах.
Моя крохотная пауза была отмечена блеском в нефритовых глазах. Мой бывший тюремщик расценил её на свой лад и уже, наверное, ликовал и праздновал очередную победу надо мной.
Хрен тебе, без масла, господин партийный членосос!
— Не люблю. Моя хворь тобою, к счастью, прошла, оставляя лишь в напоминание эпизодические приступы тошноты. Вот как сейчас, ужасно мутит от встречи с тобой.
Льдов даже как-то посерел, теряя свою неуёмную лучезарность и безответно пропуская мой удар.
— Так что очень рекомендую забыть обо мне и убираться в свой гадюшник! А там уже твори что твоей душеньке угодно — просто трахай жену свою или какого-либо партийного друга, по типу — у вас там всё общее. Можешь найти новую кандидатуру на моё место и дальше фантазировать на тему — какой ты типа клёвый мужик. Могу по старой дружбе дать тебе бесплатный совет: ищи совсем юную неопытную дурочку, чтобы ей не было с чем сравнивать, иначе пролетишь. Я тут на собственном опыте убедилась, какой, оказывается, хреновый ты любовник!
Я всё говорила и говорила, ожидая, когда Анатолий взревёт раненой белугой, чтобы я прикрыла свой рот, но он молчал. Льдов просто неподвижно сидел с выпученными глазами и слегка приоткрытым ртом, словно его, несчастного, молния шарахнула.
Ну, такой расклад меня тоже устраивал.
— Я тебя потоплю! Тебя и твой сраный ресторан, — наконец прохрипел господин политик.
— Пожалуйста! Я потоплю тебя вместе со мной. Чем ниже буду я, тем сильнее захлебнешься ты! И поверь, мне-то терять уже будет нечего, так что я уж постараюсь опуститься как можно ниже, на самое дно этой выгребной ямы.
— Ты не сможешь!
— А ты проверь! Рискни всем! Я буду не против потом сплясать на пепелище твоего авторитета и положения в обществе.
Чёрт! Мне даже хотелось, чтобы он решился на этот безумный поступок. Ради открытия миру истинного лица этого любителя помоложе.