— Спасибо, Золя, — поблагодарил я и уселся рядом. Интересно, что мы здесь будем делать? — Простите, а у вас перекусить ничего нет?
— Яблоко есть. Не желаете? — предложила девушка.
— А мясного чего-нибудь не найдется? — мне почему-то совершенно не хотелось стесняться, тем более что она сама предложила чувствовать себя «как дома». Конечно, дома я насчет еды не справляюсь, а беру все мне причитающееся сам, но тут… кто его знает, где лежит это самое «мне причитающееся»?
— Простите, Агам? — Золя то ли не поняла, то ли не расслышала моего, я бы сказал, совершенно конкретного вопроса.
— Мясца бы, — пояснил я, — или рыбки… А то яблоком, я боюсь, наесться мне не удастся. Обед-то со мною вегетарианский приключился. С такой еды и лапы протянешь.
— Понимаю, — кивнула секретарша. — Я сейчас на квартирную кухню схожу. Вы меня подождете немного?
— Отчего не подождать? Подожду, — ответил я. Но неожиданно пришла в мою голову мысль получше: — А давайте, я вас сопровожу, может, помогу чем?!
— Что вы! — опустила взгляд скромная девушка. — Как вы только могли подумать, что наши законы гостеприимства…
— Да бросьте, Золя, — оправдательной речи я ей закончить не дал. Не люблю жеманства и кокетства, — при чем здесь законы, мы ж сейчас отдыхаем, так?!
— Ну, в принципе…
— Милая Золя, никаких принципов. Решено, я иду с вами.
— Хорошо, Агам, — она сдалась. Поняла, что меня не переспорить.
Уж если я чего хочу, обязательно добьюсь… А я ее хотел, причем с первого взгляда.
Но сперва надо было насытится.
Мы снова вышли в тоннель и двинулись в сторону кухни. Я чувствовал это по запаху. Оказавшись через какое-то время за плинтусом, я, следуя первобытному инстинкту, высунул наружу усы. Пахло жареной курицей. М-м-м… объедение. На костях всегда столько мяса остается! Жри от пуза, откармливайся — не хочу! После такого ужина, я не только Золю, но и всю ее семью (естественно, женскую часть населения) удовлетворю. Шутка.
Выскользнув наружу, я увидел давешнего человека, который так и не успел одеться. Он сидел за столом в одних трусах и с аппетитом обгладывал куриную ножку, запивая ее пивом прямо из бутылки. Под столом о его волосатую ногу терся серый полосатый кот с головой, явно отражающей гидроцефальные наклонности животного. Я правильно выражаюсь — такие наклонности бывают? Короче, башка его относительно туловища превосходила все формы и размеры приличия.
Мужчина, обсосав ножку, бросил косточку пушистому подхалиму. Я не понял! А как же мы?!
— Золя, или я ничего в этой жизни не смыслю, или этот проглот безо всякого стеснения ест то, что по священному закону предков полагается нам, домашним насекомым. Я не прав?