Естественно, на стоянке Валериком и не пахло. Не явился он ни через пять минут, десять, двадцать… Ну и Бог с ним. Забудется со временем. Тяжело, конечно, но лучше никак, чем так. Как фамилия-то у него — Козлов? Это уж точно: любовь зла, полюбишь и козла…
В университете начались занятия. Пятый курс на картошку не отправляли. Наталья жила в общежитии, ходила на лекции, в библиотеку, по выходным в одиночестве выбиралась за город. Любила она гулять по Павловскому парку, ранней осенью там особенно хорошо. Валерик (она про себя продолжала так его называть) вопреки ожиданиям из головы не шел. Естественно, что и других забот хватало, не все ж время думать о прошедшем?! Жалеть, в принципе, не о чем. Лето провела прекрасно. А то, что подставил он ее, так ничего страшного — выкрутилась ведь. Сумка, кстати, до сих пор у нее…
Прошло два месяца, золотая осень сменилась осенью дождливой, холодной и грязной. Загородные поездки по выходным Наташа прекратила, все больше свободного времени проводила у себя в комнате — читала книги, вышивала (еще с детства такое хобби осталось), сплетничала с однокурсницами. Валерика почти не вспоминала, отпустил наконец-то. И только она этому факту порадовалась, так всегда бывает, явился — не запылился.
Соседка по комнате вошла, когда Наталья ставила чайник.
— Слушай, подруга, там тебя внизу какой-то супермэн домогается. Вахтерша его ни в какую пускать не хочет.
— Меня?
— Тебя, тебя. Может, спустишься?
Грудь защемило. Он. Ну что ж, может, и к лучшему. Заберет барахло, объяснится так объяснится, нет — так нет. Решила встретить. И подоспела вовремя.
Внизу, в вестибюле, начинала собираться толпа, привлеченная интересным действом. Перед бабушкой-вахтершей в черном халате, которая заслоняла лестницу, словно амбразуру, собственной грудью, выделывался франт в песочного цвета костюме и такого же оттенка «гангстерской» шляпе с широкими полями. В руках огромный букет роз.
— Мамаша, ну я буквально на десять минут… Что ты, в самом деле?! Давай так договоримся: минута — рубль. Засекай время.
— Нет, — твердо стояла на своем принципиальная бабка, — иди-ка отсюда лучше, а то милицию вызову!
— Брось ты, милицию! Аванс оставлю, — франт достал четвертак и помахал им перед носом старухи.
Соблазн был велик, но стражница держалась молодцом.
— Я тябе чаво сказала? Иди отседа, окаянный!
Ухарь не унимался.
— Бабуль, а полтинничек? Плюс трешка за минуту…
Интересно, как события развивались бы дальше, ни появись в этот момент Наталья.
— Баб Дуня, пропустите его, он ко мне, — и, обернувшись к кавалеру. — У тебя паспорт с собой?