Валерик, а это был, естественно он, достал все из того же бумажника паспорт, вложил в него полтинник и отдал опустившей руки вахтерше, которая уже, похоже, начинала сходить с ума от искушения. Наташа пошла обратно, Валерик — за ней.
— Ты, слушай, извини меня, ладно? Я не мог раньше зайти. Там, на вокзале тогда…
— Когда? — девушка была холодна.
— Ну, Наташенька… Зачем ты так?… Работа у меня такая…
— Работа, — с презрением произнесла Наталья, — если б ты сразу сказал, я бы приняла все как есть… Наверное. А так… Бери свое барахло и выметайся. Понял?
— Наташ… Ну, я ж люблю тебя…
— Любишь? А как звать тебя в таком случае? Валерик? Виталик? Или, может, Сайгак?
— Да зови как хочешь, хоть тюленем, только не гони… Да, Виталием меня зовут. Прости…
— Теперь-то уж знаю. Прочитала. Догадайся — где?
— Известно где. Там же, где и про Сайгака. Ну, извини! Я, если хочешь, сейчас же уйду… Но, Наташенька…
— Что?
— Я долго думал и понял, что жить без тебя не могу…
Вошли в комнату. Соседка засуетилась, сделала вид, что куда-то торопится, и выскочила за дверь. Разговор продолжался.
— Слишком долго ты думал, милый. Я тебя уже и не помню.
— Ну, не сердись. Это, кстати, тебе, — Сайгак протянул букет девушке.
— Да? А я уж думала, что бабе Дуне забыл отдать, — съязвила Наталья.
— Ну ладно, все хорошо ведь, правда? Я вернулся. Не мог раньше, понимаешь? Обстоятельства не сложились.
— В тюрьме что ль сидел?
— Почти. В сизо, — кивнул Сайгак, как ни в чем не бывало, — ну и что?
— Да нет, ничего, — Наташа поняла, что забитые в глубину души чувства стремительно возвращаются. Подумаешь, вор! Не убийца ж, в самом-то деле, не маньяк какой! Что, если вор, полюбить его теперь нельзя? — Сумку свою забери.
— Да, черт с ней, с сумкой этой. Можешь все себе оставить. Пойдем куда-нибудь, а? В театр, например. А потом поужинаем.
Что было делать? Выгнать его — наступить на горло собственной песне, пойти в театр — себя перестанешь уважать. Да ну его, это самоуважение.
— В какой театр?
— В любой! С тобой, хоть в кукольный!
И рассмеялся, подлец.
— Ну что с тобой делать?…
И все закрутилось по новой.
Глава одиннадцатая, из которой многое становится более-менее ясным, но, отнюдь, не совсем понятным
Надо было дописывать дипломную работу, а Наташа не вылезала из кабаков.
Не было в Ленинграде ни одного мало-мальски приличного ресторана, где еще не знавали яркую парочку. «Валерик» растворился в прошлом. Его место занял Сайгак. И Наташе это нравилось.
Сайгак был любезен и груб, ласков и тверд, щедр и жесток. Наталья сама становилась похожей на него. Характером, естественно. И манерами. Рассорилась со всеми подружками, занятия начала прогуливать, дорогу в библиотеку забыла. И неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы Сайгак так же неожиданно, как и появился, не исчез.