— Довольно! — вдруг обрывает пьянку леварец. — Запомни, Лима. Не вздумай со мной играть. Я могу. Ты — нет, если не хочешь оказаться в борделе или без головы под мостом.
Улыбаюсь ему, не в силах адекватно воспринять прямую угрозу. Я очень пьяная, в голове шумит, хочется спать.
Даррим скидывает меня с колен на пол. Я поднимаюсь, руками себе помогаю, цепляюсь за диван, край стола. Всё-таки, встаю. Перед глазами всё крутится. Столики, диваны, девушки, гости. Почти ничего не вижу перед собой.
Леварец встаёт из-за стола и уходит, но перед этим бросает на стол золотой сертификат. Чаевые. Награда. Говорит о том, что гость доволен. Девушке полагается половина.
3
Утром мне плохо. Как может быть плохо после похмелья. Похоже, так страдал отчим, когда искал остатки спиртного. Болит голова, жутко раскалывается, дико тошнит. Я плохо помню, как добралась до комнаты, с трудом разлепляю глаза. С трудом поворачиваюсь и смотрю на заправленную кровать. Там должна спать Эми, но её в комнате нет.
С губ срывается непроизвольный стон, но я всё же поднимаюсь и вижу Алим, сидящую за столом. Соседка сидит, подперев подбородок ладонями, о чём-то думает. Непонятно, спала она или недавно проснулась.
— Алим, — обращаюсь к ней. В висках стучит. — А Эми где?
— Она не вернулась сегодня, — сквозь зубы цедит соседка.
— Почему?
— Потому что кое-кто сбежал от клиентов.
— Я не виновата. Так получилось.
— Эми — моя подруга. А ты. Ты пришлая девка! — вдруг срывается в злобе Алим. — Чем ты лучше её?
— Я не виновата, — снова шепчу, сгорая от чувства вины. — Может, Эми вернётся?
Алим молча встаёт и уходит в ванную комнату. Я почти ползу к кувшину с водой. Выпиваю половину. Прохладная и вкусная, она живительным потоком смягчает всё внутри. Если так будет со мной каждый день… я через полгода стану похожей на отчима в поисках, где бы напиться. Мысли не нравятся, но и выхода нет. Контракт. Меня связал по рукам и ногам чёртов контракт.
До обеда я проходила с туманной, больной головой. Горячий суп чуть поправил здоровье. Мне лучше, но только физически. Алим меня избегает. Другие девчонки косились. Одна Вески чему-то загадочно улыбалась, словно радовалась, что я на своей шкуре прочувствовала все «прелести» доходных услуг.
— А вот и наша новенькая! Ну как здоровье? Ракша — тяжёлый напиток.
За спиной слышу хриплый, незнакомый голос, но повернуться не успеваю. Рядом садится бармен. Я видела его вчера вечером в зале. Он улыбается и вполне дружелюбен. Светлоглазый и светловолосый мужчина производит приятное впечатление.
— Я старался, — заговорщически шепчет он, наклоняясь. — Меня зовут Марк. Здесь работаю в баре.