— А разве женщину минет не заводит? Разве такое начало игры не разгоняет тебя и не расставляет нужные приоритеты? Ты сразу встаешь в положение подчинения, но ждешь ласки и от меня, потому стараешься — чтобы заслужить свое удовольствие.
Я едва не расхохоталась:
— Не заводит. Вообще. Погоди, у меня тут макароны сварились. Повисишь пару минут, я воду солью?
Отодвинула телефон от уха и ровно по часам выждала четыре минуты.
— Кир, ты все еще здесь? — снова томно.
— Маш, — его голос изменился, стал будто серьезнее. — А ты когда-нибудь делала минет? В смысле, не по телефону.
— Нет. Еще вопросы есть?
— Есть, конечно. Вкусные макароны?
— Не успела попробовать.
Он задумался на несколько секунд.
— Маш, а про девственность соврала? То есть в какой из разов ты мне соврала?
Я знала, что он хочет услышать, потому и отвечала уверенно:
— Ей-богу, какая девственность, Кир? Не настолько уж я и страшная, чтобы до двадцати трех лет дожить без хотя бы одних отношений за спиной.
— С этим согласен.
Но я мысль не закончила:
— Я как в Москву приехала, с работой вообще туго было. К счастью, подружки — случайно с проститутками в общаге познакомилась — выход подсказали. Поначалу у клубов ошивалась — опыта набиралась, а потом и в сам клуб пускать начали. Разумеется, раз в неделю приходилось рассчитываться с владельцем и охранниками. Но они хоть почище, чем основная клиентура, так что я не в обиде. Во-от, а потом к Юрке устроилась. Он меня с таким-то опытом сразу в штат принял, наплел, что в его бизнесе меня хотя бы по роже бить не будут. Я сначала не хотела — привыкла уже как-то по старинке, доходы другие, но потом втянулась — и ведь правда, по роже не бьют! Ты все еще здесь?
— Здесь, здесь. Неувязка в байке, Маш. Все проститутки отсасывают, это даже стоит дешевле.
— Тебе ли не знать… А у меня рвотный рефлекс. Потому я была проституткой-противоминетчицей!
По звуку долго не могла понять — он там или плачет, или ухохатывается, но всхлипы расслышала. Я и подлила маслица:
— Мой Мастер все еще меня хочет?
— Не-е. Сейчас он уже хочет макароны. Слушай, противоминетчица, а ничего, если я заеду? Не буду трогать, обещаю. Просто поболтаем — вот точно так же.
— Ни за что! Даже не вздумай!
— Тогда продолжаем. Снимай телогрейку.
— А я не замерзну, Мастер?
— Снимай, сказал. Или я сам тебя раздену, но тогда мало не покажется.
— Да и пусть не покажется. Это когда еще увидишь, как властно одним махом разрывают телогрейку?
— А ты добзделась. Похер на телогрейку. Теперь я хочу сделать тебе больно. Я разворачиваю тебя, стаскиваю джинсы до коленей и вхожу без подготовки и смазки на всю длину, не позволяя тебе вывернуться. Кстати, а что на счет анального секса, Маш?