Король выпрямился. Обойдя вокруг стола, остановился возле окна, с грустью посмотрел на королеву, быстро пересекающую садовую дорожку. Ее величество, вероятно, возвращалась к себе.
– Ваше высокопреосвященство, слышали ли вы о том, что случилось вчера на балу с виконтом де Гра? – словно нарочно стараясь отвлечься от мыслей о супруге, поинтересовался король Эдуард у своего собеседника.
– У него украли честь, насколько мне известно.
– И что вы думаете о воре?
Не зная, что ответить, поскольку о таких вещах кардинал Линн всегда предоставлял право думать полиции, священнослужитель пожал плечами.
– Полковник сегодня утром стремился меня убедить, что это просто ограбление. Однако я своего мнения не изменил.
– И каково же ваше мнение, позвольте узнать, мой король?
– Говорят (но это только слухи), что виконт был одним из заговорщиков, которые планируют будущим летом свергнуть меня. Не знаю, прав ли я, или прав уважаемый полицейский, но я хотел бы попросить вас об услуге, мой друг. Когда Полковник придет к вам, а этого следует ждать, ведь вы для него один из свидетелей, сообщите ему мое мнение, но так, будто это ваше собственное.
Кардинал нахмурился:
– Мой король, но зачем же?
– Совершил ли кражу мой верный подданный или же она не имеет никакого отношения к интригам заговорщиков, с моей стороны глупо не использовать сложившуюся ситуацию в свою пользу. Пусть враги мои знают, чего могут лишиться, если поднимутся против меня.
Слух, при содействии его высокопреосвященства, намеренно пущенный королем Эдуардом, достиг ушей его супруги почти в то же время, когда достиг ее величество другой слух. Тот, в который обратилось невинное замечание Анны-Марии, высказанное ею дворецкому Джону касательно произошедшего на балу. Пожалуй, не исходи слухи эти от короля и баронессы Грей, не будь они так похожи, ее величество могла бы поверить в то, что двум разным людям пришла в голову одна и та же мысль. Однако, ввиду выше означенных обстоятельств, опуская безынтересное для нее, похожее на правду содержание, королева София позволила своим мыслям идти в следующем направлении: «Слухи – сходство – уговор – связь – несомненная любовь!»
От умозаключения, подтвердившего ее прежние подозрения, ее величеству стало крайне тревожно на душе. А от мысли, что король Эдуард защищает девицу, ее едва не начало трясти. Королева София была достаточно умна, чтобы понять, что добиться успеха, действуя против Анны-Марии, может, лишь атакуя в открытую, имея на руках неопровержимые доказательства преступления этой девушки. Во всех остальных случаях ее деятельность обречена на провал. А поскольку никакого преступления, кроме того, что приписывала ей королева София в своих мыслях, Анна-Мария не совершала, выступление ее величества откладывалось на неопределенный срок.