У Марлин волосы отливали бронзой, обычно она заплетала их в косу или хвост, но сегодня они были спутанными, как мои, свисали ниже ее плеч, и это смягчало мой гнев из-за раннего часа.
— Вот, — я подняла пакет. Темные мешки под ее глазами напоминали синяки. Она позвала меня не только из-за простуды. — Что такое? — сказала я, опустившись на край ее кровати. Я знала Марлин достаточно, чтобы сразу понять, когда она влияла на мои сны, но мне все еще было не по себе от того, что снилось ей. Это было неловко. Сестры не всем должны были делиться, и сон Марлин о ее свидании на выпускном с игроком в лакросс Тайзо Ковачем были из таких вещей.
— Нужно вернуть папу домой.
«О, опять это».
— Мы не можем это позволить, — я теребила синюю нитку, выбившуюся из вышивки ее подушки.
Если я брошу школу и начну работать по-настоящему, а не хватаясь за заказы онлайн, мы сможем это позволить. Нам хватало денег со страховки мамы, чтобы устроить папу в отделение, где занимались памятью.
Она очень аккуратно не называла меня эгоисткой, а я пыталась объяснить, что только школа спасала меня из ямы, куда я попала за годы, ямы в облике комнаты с нависающим тихим монстром. Нить отцепилась от подушки, расплетая вышитую птицу.
Но я не могла пока столкнуться с этим монстром. Не когда готовилась к колледжу.
Марлин не вытащила папку с приютами, не стала читать мне лекцию. Она просто ждала, глядя на меня мамиными глазами.
Когда Марлин была тихой и логичной, я знала, что у меня были проблемы.
— Он пропал на день. Я пыталась тебе дозвониться, — сказала она. Я обещала брать трубку, если она звонила два раза подряд.
— Прости, — сказала я, показывая ей свой телефон. Он был на вибрации.
— Понятно. Он убегал от всех сиделок, которых мы нанимали. Последняя продержалась всего две недели! Мы не можем постоянно отправлять его на дневной уход для взрослых и не можем оставить его одного.
— Он в порядке. Ты сделала ему пластиковый браслет с именем и адресом, и всегда кто-то звонит в полицию…
— Это не порядок!
Я закрыла рот. Но вместо лекции о жутких последствиях, которую я ожидала, Марлен закашлялась. Она схватила пачку салфеток, прижала комок из них к лицу, вытирая слезы и сопли.
Я открыла сломанным ногтем коробку Судафеда, протянула капсулу на ладони. Предложение мира.
— Ты такая, какая есть, — сказала Марлин, хриплый голос пронзал сильнее ее глаз. — Ты — моя сестра, и я тебя люблю. Но мы все заслуживаем жизнь. Даже папа, — она сунула капсулу в рот.
— Что ты от меня хочешь? — сказала я.
— Возьми папу на две недели.
— Что? Нет, я не могу. А школа? — я втянула воздух. Сначала просьба помочь монстру, а теперь это? Меня будто ударили.