— …Серьёзно? Жуть!
— Религиозный экстремизм…
— А дети у нас есть? — Ворошилов, напрягшись замер в предвкушении ответа.
— Своих детей у вас нет…
Нарком, с яростью глубочайшего разочарования, ударил ладонью об стол. Получилось громко, как выстрел:
— Да, ЧТО ЗА ЧЁРТ!!! Да, почему же…
После недолгого молчания, Сталин негромко спросил:
— Тебе рассказать, коллега, почему у четы Ворошилова, не было собственных детей?
— Ну…
— Ты точно это хочешь знать?
— Всё равно же узнает! — заметил Киров, — уж, коль так захотелось.
— Не темни, коллега!
— Твою Екатерину, в девичестве Голду Давидовну Горбму (кстати, одесситку по месту рождения), в семнадцатилетнем возрасте — в ссылке соблазнил, «обрюхатил» и бросил один «пламэнный рэволюционэр» и жертва кровавого сталинского рэжима, заодно…
— Вот, пи…ор! — Ворошилов, учащённо засопел.
— Согласэн! Совершенно точно определение…
Маршал, ещё в глаза не видя своей жены и, даже ничего про неё не зная, похоже начал её ревновать. Многим показалось это забавным и послышались смешки.
— …После сделанного криминального аборта, Голда стала бесплодна.
С Климентом Ефремовичем, чуть не случился припадок или что, ещё похуже! Покраснев, с вытаращенными налившимися кровью глазами, он лапал-царапал кобуру и задыхался, хватая воздух ртом — как рыба выброшенная из воды в микроволновку.
К счастью, Ворошилов скоро успокоился и видя всеобщее недоумение коллег — с раззявленными хлебальниками наблюдавшими его истерику, извиняюще пояснил приложив ладонь к сердцу:
— Прошу прощения, коллеги, за мою несдержанность! Понимаете… «В той» жизни у нас женой тоже не было детей. Только, уже с моей стороны. Вроде, всё нормально «функционирует», всё путём и… Пока туда-сюда, пока надеялся, лечился… Поздно стало — уже у неё, из-за болезни сердца…
Маршал, обречённо махнул рукой.
Поёрзав, стараясь не смотреть Маршалу прямо в глаза, Вождь попробовал утешить своего наркома:
— Зато, у вас есть приёмный сын Петя — четырнадцатого года рождения и вы воспитываете двух детей Фрунзе — Тимура и Таню. Ну, эти вообще — малыши!
Вздохнув, Ворошилов обречённо:
— Был у меня уже приёмный сын… Плохая наследственность — как подрос, запил и… Убили в подворотне его же дружки.
— У этих, наследственность хорошая! — заверил Вождь, напрягая память.
Ну, Тимур Фрунзе — тот, ясно! Лётчик-герой — погиб в 42-ом под Харьковом. А про Петю и Таню, ничего не мог вспомнить.
— Как, кстати, ту жертву «сталинского режима» зовут? — полностью успокоившись, с холодной мстительностью спросил Маршал.
— Авель Енукидзе… Единственный из «жертв», кстати, которому было предъявлено обвинение в совращении малолетних