Девочка никогда не видела таких темноволосых и черноглазых. Она сначала вообще испугалась и спряталась, вспомнив страшные сказки, которые ей перед сном читал отец. Мало ли зачем тетушке подарили этого... чойртика!
Но, увидев, как кузина щупает нового наложника и при этом ничего не происходит, Айми осмелела, правда не настолько, как Найра. Но сестра-то уже почти взрослая, ей в новом году исполнится четырнадцать... Еще два года - и ей подарят собственного... личного мужчину!.. Так что ей положено быть храброй.
А Айми еще маленькая, и зверек этот... непривычный. Хотя, если присмотреться, по-своему красивый.
- Ты... ты будешь моим! - Найра уверенно погладила коленопреклоненного парнишку по щеке и обернулась, чтобы взглянуть на мать. Женщина целовалась со своей подругой, и ей было абсолютно не до первоснейжейного подарка.
- Не бойся! Я заберу тебя себе и никому не позволю в тебя играть. Ты будешь только моим!..
Кузина так выделила слова «только моим», что Айми напряглась. Когда Найра говорила о чем-то «оно только мое», это означало, что даже смотреть в сторону этой игрушки, платья или еще какой-то вещи опасно. Всем.
Найра легко могла воспринять косой взгляд как покушение на ее собственность и устроить драку. А дралась сестра всегда так, словно решался вопрос жизни и смерти. В глазах у нее в это время сверкало что-то почти безумное... что-то, заставляющее Айми пожать плечами и отойти подальше от ненормальной. А то кто знает, вдруг такая сильная жадность заразна?
А спустя полгода Айми вместе со своими родителями улетела с Венги, чтобы забыть и про жадную кузину, и про ее мать, и про красавца Джу - сто одно несчастье. Именно так его прозвали в гареме, куда девочка часто забегала, чтобы навестить отца.
Из-за этого экзотического чуда Найра поругалась с матерью, выкрала его и сбежала с ним из дома... Правда, после вроде как вернулась... А может, и нет... Айми и ее семья мало общались со своей венговской родней, им было хорошо на Земле, ставшей их новым домом. И папа жил с ними, путь ему и пришлось устроиться здесь на работу, но зато никто не настаивал на его усыплении, и мама не ругалась постоянно со Старшей госпожой, которая любила «совать свой нос в чужие личные дела».
Все шло более-менее в соответствии с задуманным планом, пока Ильдэй, которому было поручено смотреть за детьми, не отвлекся. Конечно, он часто так делал, но в этот раз речь шла не просто о взрослом секрете, который необходимо подслушать. Сейчас все было серьезнее во много раз... Речь шла о жизни, об их жизни, тля!..