Так врет мне Кирилл или нет? Куда он пытается меня втянуть или в его просьбе сходить за компьютером нет ничего дурного? И как я буду чувствовать себя впоследствии, если помогу ему избежать наказания – то есть взять восемьсот тысяч иностранных денег и смыться?
Думаю, плохо буду себя чувствовать. Но если откажу ему в помощи, станет еще хуже. Вот ситуация-то! И что тут выбрать?
По крайней мере, дождаться утра, решила я. Затоптала окурок в землю и вернулась на борт субмарины.
Кирилл не знал, что я почти себя уговорила, и встретил мое возвращение словами:
– Если хочешь, я отдам тебе половину денег, что хранятся на счетах. Хочешь? Это много, ты станешь миллионером.
Я оседлала табурет как лошадь и усмехнулась:
– Рублевым? Свобода получается куда дороже.
Он поверил. Удивительно, но он поверил. Мы жили в разных мирах и мыслили разными категориями.
– Сколько? Сколько ты хочешь?!
– Все.
– Бери. Все! Только принеси мне текст!
Ну, вот все и прояснилось. Приоритетным является запертый в компьютере роман. Если бы гость начал торговаться или нести какую-то чушь об абсолютной невозможности связаться с братом, не исключено, что я бы прекратила всяческие разговоры на эту тему. Но Кирилл так обрадовался возможности вернуть свой текст, что я невольно растрогалась и вернула вежливое обращение:
– Кирилл, вам повезло. Вы наткнулись на альтруистку. Я способна работать за идею.
– То есть… вы согласны?! – не остался гость в долгу. – Вы сходите за компьютером?!
– Куда ж от вас деться, – вздохнула я. – Только сначала спрошу – вы верующий человек?
– Да. А что?
– Крестик носите?
Разжалованный МММ расстегнул рубашку и вытянул наружу оловянный крестик на черном шнурке.
Трогательно. Шнурок и старенький, потертый крестик умилили почти до слез. Красавец в кашемировом пальто, с золотой заколкой на галстуке и запонках в четыре моих зарплаты – и вдруг оловянный крестик. Бывает же такое не в кино.
– Вы сможете поклясться на кресте, что после означенного срока придете с повинной?
– Могу.
Он был готов на все, а я хотела спать спокойно и говорить своим детям с чистой совестью: ваша мама, детки, не совершила в жизни ни одного бесчестного поступка. Может быть, на первый взгляд ситуация и отдавала фарсом, но у меня и без сокрытия беглых преступников полный набор интеллигентских комплексов, главным из которых является неизживный комплекс вины. Если Кирилл Туполев через четыре месяца не придет в прокуратуру, это останется на его совести. Я не хочу ворочаться в бессонной постели, собирая в кучу грехи и размышляя: а правильно ли я поступила тогда-то и тогда-то, а нельзя ли было поступить иначе? Я бы предпочла спать спокойно, и клятва Кирилла нужна мне как таблетка снотворного. Что произойдет дальше, один Бог ведает, но я сделала все возможное. Не отказала в утешении грешнику, дала приют гонимому и вообще была на высоте.