Много лет назад травести Игнатова играла детский утренник «Малыш и Карлсон, который живет на крыше», нетрезвый рабочий сцены плохо закрепил страховку лонжи и Малыш сорвался вниз с бутафорской крыши. По замыслу режиссера, Карлсон вместе с Малышом должны были «перелетать» с крыши на крышу, пугать воров, чучела ворон и всячески веселиться. В тот день веселья не получилось: травести Игнатова упала с высоты и повредила позвоночник. Вот уже тридцать лет Мария Германовна с трудом передвигается на костылях по дому, это ее складная инвалидная коляска висит на крюке у входа в квартиру, и каждый, кто первый раз приходит в гости к троцкистам, обязательно стукается о колеса.
– Мария Германовна, можно я немного посижу у вас? – спросила я, заходя в комнату.
– Конечно, деточка, – обрадовалась гостье актриса, – у меня и чайничек горячий.
Я протиснулась в узкий проход между тумбой и секретером – Мария Германовна сознательно расставила мебель так, чтобы перебирать по ней руками, не прибегая к костылям и не перетаскивая их из одного конца комнаты в другой, – и подошла к окну.
– Мария Германовна, я хочу попросить вас об одолжении, – разглядывая заоконную темень в желтых луковицах фонарей, сказала я. – Вы, наверное, успели немного изучить жильцов дома напротив, да?
– Конечно, – усмехнулась актриса. – Развлечений у меня мало.
– Сейчас я напишу письмо, – медленно проговорила я, – не могли бы вы, если… если мне придется срочно уехать, переправить послание высокой седовласой даме. Такой, в золотистой каракульче, представляете?
– Представляю. А в чем собственно дело? – забеспокоилась соседка.
– Пока ни в чем, – мрачно обманула я. – Но… ведь вы сможете это сделать?
За занавеской, скрывающей вход в комнату, хлопнула дверь. Пуская на постой в смежную комнату жильцов, последний из которых оказался «мужем», Мария Германовна отделила вход в свою комнату подобием тамбура из занавески, и постоялец сначала попадал на половину актрисы и лишь потом, за занавеской, проходил к себе. Вредные троцкисты не разрешили Марии Германовне прорубить еще одну дверь из коридора в комнату постояльца, видите ли, многочисленным сундукам эта дверь жить помешает.
– Ой! Лешенька пришел! – воскликнула соседка, и толстый Филарет спрыгнул с ее колен и помчался проверить, – чего это им Лешенька принес. Может быть рыбки?
Но «муж» Марии Германовны только крикнул «Это я!» и, не показавшись из тамбура, прошел на свою половину.
Никто в коммуналке не знал, сколько инженер Сидорчук заплатил актрисе Игнатовой за фиктивный брак и прописку. Тема эта, что благородно, почти не обсуждалась, так как каждый троцкист знал, сколько соседка тратит на лекарства (мы все бегали для нее в аптеку) и на эту тему было табу. Даже Гарик Лопата не встревал.