Часть II
Морок
Глава 1
1
Дверь избы отворилась с еле слышным скрипом.
– Здесь тоже пусто, – Аарон окинул взглядом брошенное жилище и поежился. Было что-то ненормальное во всем этом. Утром парень выскочил из петли, к обеду они обнаружили опустевшую деревню.
– Господин секутор, – обратился он к Горсту, думая, что тот не услышал его, – здесь тоже…
Нет, у Горста был превосходный слух.
– Еще что-то?
– Нет, господин секутор.
Горст любил, когда его звали именно так. Старший выжлятник любил формальности, за нарушение которых регулярно перепадало Рейну.
– Куда ж вы, сука, делись? – прошептал Горст себе под нос. Его манера разговаривать уничтожала всяческое желание говорить с ним, и дело было далеко не в том, что из-за сломанной и плохо сросшейся челюсти он говорил тихо, полностью не раскрывая рта, а в том, что каждая фраза, слетавшая с его тонких губ, не сулила, как правило, ничего хорошего. Старший преследователь всем видом, всегда и при любой возможности говорил с людьми так, словно видит перед собой груду конского каштана и ничего более. – Позови Рейна.
Взгляд Горста походил на взгляд пса, однажды попробовавшего человечину и не собиравшегося останавливаться до самого конца. Вне зависимости от того, каким будет этот конец.
Аарона прошиб пот. Он оперся о стену и потер переносицу. Голова загудела как у ветерана трехнедельного запоя, по трагической случайности оторванного от бражной скамьи. Звуки сплелись воедино. Ветер шевелил развешанные вдоль домов рыбацкие сети, в небольшом отдалении от деревни скрипели сосны и река, чтоб её за нежное, Хельга тоже шумела. На нервы Аарона давил и раздражающий голос старшего секутора. Изобилие звуков вокруг деревни и в ней. Звуков, создаваемых кем угодно и чем угодно, но не деревенскими, не голытьбой, которая и должна была создавать шум. Бабы должны были чистить рыбу, дети помогать бабам, мужики тянуть из реки сети. Работа – в первую очередь шум, а теперь Аарон чувствовал, что попал во что-то неправильное, сломанное и потерявшее смысл. Подлесок вымер и оставил свои торчащие кости, свое разложение, свою убогую простоту на осмеяние ветров, реки, деревьев. Все то, что столетиями существовало в отрыве от человека, теперь демонстрировало свою незаинтересованность в данном союзе. Аарон заскрипел зубами. Череда внезапно нахлынувших образов и давящее осознание собственной ничтожности. В ноздри ударил запах кислятины. Вонь, напомнившая верзиле давно забытый сон. Страшный сон. Сон, в котором ему задали вопрос, от ответа на который зависела его жизнь.
– Ты оглох?! – гаркнул Горст. – Первым кораблём в Нортмар отправлю к дружкам твоим.